Мама вернулась, когда я завтракала, сестренка еще спала.

– Мама! У Лиды вчера была такая высокая температура… – сказала я, намазывая третий кусок ароматного белого хлеба маслом.

– Я и забыла про Лиду. – рассеянно проговорила мама. – Как она?

– Вечером температура спала… У тебя все хорошо? – спросила я, видя, что мама очень расстроена.

– Война, Лиза. Началась война. Сегодня из нашей больницы почти весь персонал уезжает на фронт.

– Фронт? – автоматически повторила я, равномерно укладывая клубничное варенье на бутерброд, и не понимая, что это слово относится к реальности.

– Фронт, Лиза, – устало проговорила мама и села напротив меня, – там люди убивают друг друга…

– Мама! – на кухню вошла Лида и с криком бросилась к маме. – Я так испугалась ночью! Паровозы гудели… А Лиза потащила меня на улицу прямо в пижаме!

– Ну и что такого? – пробубнила я себе под нос, подбирая клубничку, которая шмякнусь на стол с моего бутерброда.

– Да, мы тоже слышали паровозы, – ответила мама и посадила малышку к себе на колени.

– Зачем они гудели? – спросила Лида, обняв маму за шею и прижавшись к ней всем телом.

– Доченька, ты как себя чувствуешь? – не отвечая на вопрос, спросила мама.

– Голова болит… – жалобно пропищала Лида в ответ.

– Лиза, тебе пора на работу, – тихо сказала мама, поглаживая Лиду по спинке.

Я глянула на часы и побежала в комнату переодеваться.

На улице было тепло, утреннее солнце освещало Невский проспект, люди куда-то шли, с грохотом мимо приезжали трамваи. Все было как вчера, но в моей голове звучала мамина фраза: «люди убивают друг друга». Смерть я видела лишь однажды, когда умер дедушка, он был старенький, умер в своей постели с улыбкой на лице. Я была уверена, что смерть она такая и есть, другую я не видела.

В размышлениях я не заметила, как дошла до Лиговского проспекта. Я повернула налево в сторону больницы и остановилась, вспомнив про ночную сирену. Я обернулась на Московский вокзал, все было как обычно, не верилось, что этой ночью там гудели все паровозы.

При входе в больницу я встретила Наташу.

– Здравствуй, Лиза! Что же теперь будет?!

– Доброе утро, тетя Наташа.

– Было б оно добрым… Как вы с Лидой ночью? Испугались наверно!

– Да… Я ничего не знала, радио весь день не включала… У Лиды температура была.

– Как она?

– Сегодня гораздо лучше, спасибо.

– Она спасла твою маму от фронта.

– Мама на фронт?! – эта фраза на меня подействовала как ведро холодной воды на голову.

– Нет, ни мама, ни я не едем на фронт, потому что у нас дети маленькие, вот и говорю, что Лида спасла твою маму от фронта, как и меня моя Вика.

– А кто едет?

– Главный врач, медсестры, все врачи… У меня такое ощущение, что все уезжают! Что мы будем делать без врачей?!

– Лиза! – окликнула меня моя начальница, главный бухгалтер Екатерина Александровна. – Идем со мной!

Я с удовольствие покинула Наташу вместе с ее паническим настроением и пошла следом за Екатериной Александровной. Это была высокая полная женщина с длинными светлыми волосами. Она мне напоминала героинь с картин Кустодиева.

– Лиза, ты наверно уже знаешь, что почти весь наш медицинский персонал мобилизован на фронт, – сказала она, когда мы вошли в наш кабинет.

– Да… – неуверенно ответила я.

– Несмотря на это, больница остается работать, у нас много пациентов, им кто-то должен помогать. Бухгалтерия – дело важное, но здоровье детей важнее. Руководством было принято решение, что мы с тобой бухгалтерией будем заниматься в свободное время, а в рабочее время будем ухаживать за больными.

– Но я… – растерянно начала я, – я же мало что умею…

– Я тоже, – ответила мне Екатерина Александровна, – поэтому мы на этой неделе идем учиться на курсы медсестер, на Петроградской стороне.