Отъехав значительную часть пути, Толя стал приходить в себя и шевелиться. Он, негнущимися пальцами, стянул с лица скатерть.

Обнаружив, что находится в замкнутом пространстве заднего сиденья автомобиля и движется в неизвестном направлении, тяжело вздохнул, развернулся весь, освобождая в первую очередь ноги, наблюдая, какой пейзаж расстилается впереди.

Ногами без ботинок, которые остались у Южного в квартире, открыл заднюю дверцу. Сгруппировался, как в былые годы службы в десантных войсках спецназа, и легко выкатился на лесополосу, игнорируя, что водитель в этот отчаянный момент пытался ускорить ход автомобиля.

Впереди маячил пост дорожного полицейского патруля, так неугомонно заботящегося о соблюдении правил движения на дороге.

Сценарист Южный успел проскочить опасное для него место без остановки, лишь глядя в зеркало дальнего вида. Ему показалось, что тело «мертвого» пассажира, как он надеялся, осталось лежать в канаве без движения.

У Толи ныли ноги и руки от неумелого обращения с ним зловредного сценариста, тем более в желудке было пусто, кроме неприятного жжения по всему периметру. Эндоскопическое исследование желудка показало бы отравление коньяком, смешанным с соком алоэ, что использовала жена Южного для прикладывания примочек к груди и лечения бронхиальной астмы, объясняя членам семьи, что этот ядовитый напиток с ядом змеи.

На пустой желудок бренди вызвал сильные спазмы, а горечь добавила тошнотворный вкус, поэтому посетитель и поклонник дачного отдыха сразу уснул на кресле в гостях у своего спонсора.

Его здоровье гораздо улучшилось, но он лишился ценных вещей, документов и импортной пары ботинок.

Платиновый портсигар, купленный очень давно отцом Виктора за границей во время службы в армии, представлял небольшую ценность. Однако стоило его сохранять для хранения сигарет любого калибра, чтобы всегда под рукой имелись нужные для размышления мысли.

В данный момент курением занимались стоящие над ним полицейские. Они спокойно подняли Толю, поставили на ноги, такие несуразные и длинные без обуви. Джинсы, истертые до предела были в дерне, а светлый джемпер в грязных пятнах.

Полицейские написали протокол, неохотно посадили Толю на чистое, заднее сиденье своего Opel и дернулись с места. Разговаривать с Любкиным без документов никто не стал. Но один вопрос все-таки возник:

– Как получилось, что ты здесь валяешься в пьяном виде? – проговорил опытный инспектор ДПС в красивой форме и с жезлом в руках.

Ответ на его каверзный вопрос Толя едва бы дал, но, поискав в заднем кармане брюк, нашел квитанцию на сдачу белья в прачечную и показал им, указывая на фамилию, имя и адрес клиента.

– Отлично, посадим на пятнадцать суток за хулиганство. Будешь в казенной обуви дом строить, – сказал, хмурясь, служитель закона. – Или заплатишь штраф в нужном размере в пределах семи тысяч рублей за нетрезвое поведение.

– Если возьмете меня с собой, отработаю, как положено. Моя семья из четырех человек ждет сообщений от меня, вот позвоните им и скажите, где я нахожусь. Пусть приедут и докажут, что у меня есть все права заявить на вас в суд, – парировал Толя. – Вот мой номер, – он продиктовал номер, потерянного телефона.

– Это подождет. Найти надо телефон сначала.

– Он выпал у меня где-то не знаю.

Патрульный полицейский с участием записал. Судьба Толи была решена. Он отправился в КПЗ, а потом на стройку маляром, поразмышлять о происшедшем с ним несчастном случае.

Совещание начальников отделов местной полиции началось ровно в назначенное время. Секретарь разложила перед каждым присутствующим лист бумаги и карандаш, не смотря на то, что у всех с собой всегда были планшеты и другие средства связи.