Озарит путь одинокий
Зовом радостных собратьев
И умчит гуртом глубоко
В крови бег, в аорты кратер!..
Мечта о святой любви
Заросшие каналы душ,
Застой и ряска, ил болотца,
А где-то – засуха и сушь
И сердце на асфальте бьется,
И глушь, непроходима в дрожь,
Когда все нервы на пределе,
Когда вокруг, как коршун, ложь
И бред кликушества при деле…
Где, лодочник, скажи мне, где
Нас ожидает переправа?
Погрязли все мы здесь в беде,
Нам надобно на берег правый!..
Любви под мраморной плитой —
И это все, что заслужили?
Мечтая о любви святой,
В объятиях земных прожили,
Пустыню перешли и топь,
Болотную и злую чащу,
Где жуть и муть, скелетов вопль
Казнили слух души все чаще,
Несли крест жизни в мире звезд,
Гася последнюю надежду,
Чтоб ждать, что в свете тусклом грез
Нам луч любви святой забрезжит?..
«Лес. И кручи грозовые…»
Лес. И кручи грозовые,
И дыхание воды.
Степь. Волнение ковыли,
И абхазские меды.
Ты рукой лишь шевельнула —
Город стих. Спят голоса.
Загудел влечений улей.
Страсть кусает, как оса.
Взят я в плен. Желанья пленник.
День за днем. Все как в бреду.
От одной твоей лишь тени
Пьян, шатаясь, я бреду.
Ожиданье как награда.
Сердце пляшет. Бешен ритм.
А в груди – стихов тирады:
«Мы пылаем! Мы горим!»
Зов судьбы и пламя рока —
Все в твоем смеженье век.
Взор. Туман. И я, как сокол,
Камнем вниз, в скрещенье рек.
Там одна река есть – вечность,
А другая – просто блик.
Я люблю тебя, беспечность.
Ночь. Свобода. Счастья миг.
Счастье Бога не гневит
Я сижу в библиотеке.
Пыль томов и тишина.
Греки чудятся… А веки
Сна колдует пелена.
Тверд, коварен и бездушен,
Может, одухотворен,
Миг промчится, оглоушен
Быстротечностью времен.
Миг один лишь – счастья птица —
Чутко спит, и вдруг – он здесь!
Просветлеют наши лица,
Им дана благая весть,
Весть о том, что на рассвете
В обоюдный светлый сон
Он войдет, лишь утра ветер
Всколыхнет завес заслон,
И под шум дождя на крыше
Мы проснемся в этот миг.
Он влетит к нам, слышишь, свыше,
Избавлять от сна вериг,
Он сойдет волной счастливой,
Птицей-чайкою влетит.
Море, солнца с неба ливень —
Счастье Бога не гневит!
«Дитя так счастливо визжит…»
Дитя так счастливо визжит,
Увидев червячка впервые!
Услышав, хочешь так же жить,
Забыв все небыли и были,
Забыв чужие все слова —
Фантазии тупых клевретов,
Наветы… Пухнет голова —
Потоки тьмы со всего света!
Хочу опять стать, как дитя,
Мир открывать каким-то чудом,
Потоки счастья обретя
При виде стайки незабудок!..
«Дрожа в ресницах, билась птица…»
Дрожа в ресницах, билась птица…
В то замыканье круговое
Хотелось вбиться, вжиться, влиться…
Все – в обретение покоя!
Там, на вершине вдохновенья,
Дверь открывается однажды,
Там дивное дыханье-пенье
И ритм сердца бьет отважно,
Там грани света в обмиранье
Врываются с небес зарядья,
Край взгляда чувством там изранен —
Он видит мир весь враз в наряде,
В наряде и в таком разломе,
Что сердце встанет на мгновенье —
То вдруг заплачет, то застонет,
Объяв сиянья все и тени.
И это все опять – даренье
Твое, тебя и всех на свете,
Души восход и воспаренье
В миг счастья, в – быть за все в ответе!
Мой кораблик
По далекой тихой глади океана
Медленно скользит мой парусный корабль.
Сон, иллюзия ли, призрак? Странно —
Сходит ум с души там, как с дерева кора…
Сон души, душа ли бодрствует, как ветер,
Пролетающий в далекие края —
Много есть чудесного на свете,
Что живет, рождаясь и храня,
Что хранит святые отголоски
Давних и родительских времен.
Пусть порой туманны они, скользки —
Сколько неразгаданных имен!
Я душой твой облик осязаю,
Корни твои, ветви и листву.
Я, конечно, знаю, точно знаю
Клетку каждую по праву и родству!
Жизнь и смерть – душою опадаю
Пред тобою – чудо из чудес!
Я, конечно, знаю, точно знаю,