— Эрекция, друг мой, — ухмыльнувшись, ответил я и направился к выходу.

* * *

Заехал в супермаркет и купил Егору и Даниле по одинаковой машине на радиоуправлении. Они оба обожают всякую технику. И я усвоил урок, покупать им нужно только все одинаковое. Домой ехать не хотелось, если только ради сыновей. Как представлю, что Татьяна опять начнет проедать мне плешь, так и вздрогну. У нас нет любви. Оба это знаем. Страсть прошла, и остались лишь она и я. Никаких мы. Каждый со своим характером и нежеланием уступать друг другу.

Ты не делаешь ошибок, когда любишь. Именно страсть ослепляет тебя настолько, что ты выдаешь желаемое за действительность. Хочешь продлить это ощущение эйфории, но то, как внезапно оно пришло, помутнив твой рассудок, так же быстро и рассеялось. Оставив тебя лицом к лицу со своими ошибками.

Не понимаю я ее, почему она не подаст на развод? Знает ведь, что я сам этого не сделаю. Почему? А все очень просто. Мои родители очень верующие и набожные люди. А я, как хороший сын, делаю все, чтобы они были счастливы. Как-то я намекнул маме, что, может, не буду всю жизнь жить с Таней, так ей с сердцем стало плохо и отец потом отчитывал меня, словно юнца, грозясь отобрать все, что завещал. Так мы и живем с Татьяной «душа в душу» уже пять лет. Я дико скучаю по сыновьям, но не могу находиться под одной крышей с их матерью больше нескольких дней. Вот такой я эгоистичный ублюдок.

Поставив машину в гараж, удивился, что машины жены нет на месте. Когда звонил днем, она сказала, что Егор и Даня будут дома. Она сейчас решила не водить их в сад, не посоветовавшись со мной. Видимо, это уже не модно. Ну, пусть притворится примерной хозяйкой, мешать не буду.

Ничего не понимая, поднялся по крыльцу. В доме стояла тишина. Но тут я услышал чей-то незнакомый голос.

— Раз, два, три, четыре, пять. Я иду искать. Кто не спрятался, я не виновата, — говорил женский голос.

Я поспешил в гостиную, откуда доносился шум. Моему взору предстала умилительная картина. Какая-то женщина с закрытыми глазами играла в прятки, только детей я рядом не наблюдал. Привалился плечом к стене и стал с любопытством наблюдать за ней. Не смог подавить смешок, когда она в очередной раз врезалась в стол и тихонько охнула, потирая ушибленное место. Затем она хитро улыбнулась и поползла в мою сторону.

— Попались! — победно возопила она и схватила меня за ногу.

— Дом, милый дом. Давно моему приходу так не радовались, — сказал я, и женщина резко встала с колен, сорвав повязку с лица.

На автомате прошелся по ней взглядом, отмечая все. Милое личико, заурядная фигура, я бы даже сказал, полноватая, ей явно не мешает похудеть. Ничего особенного, слишком обычная, слишком бесцветная, слишком серая. Мышь. Ничего интересного. Вот только на секунду задержал взгляд на ее внушительной груди. Меня всегда возбуждали большие размеры этой части тела у женщин.

— А Вы, собственно, кто? — спросил я, приподняв бровь когда эти гляделки мне надоели.

— Катя, — ответила она, немного смутившись.

— Хорошо, Катя. Дети мои где?

— Ой, секунду, — спохватилась она и выбежала в коридор, — Егорка, Даня, папа пришел! — крикнула женщина.

Послышался топот детских ножек.

— Папа! — закричали в унисон мелкие, я улыбнулся и подхватил их на руки, прижав к себе, тут же забыв про новую прислугу.

— Привет, мужики, — поцеловал каждого по очереди в щеки, вдохнув аромат, свойственный лишь детям.

— Я скуфаль по тебе, — с детским акцентом сказал Даня и крепко обнял меня за шею.

— И я, и я, — вторил за младшим братом Егор.

Мое сердце болезненно сжалось.

— Я тоже скучал по вам, родные, — поцеловал их в макушки, — очень.