Почему же тогда эти два великих древнегреческих города-государства ввязались в конфликт, имевший столь катастрофические последствия для них обоих? Каждая из шестисот страниц «Истории Пелопоннесской войны» заставляет задумываться о перипетиях и хитросплетениях этой роковой войны[104][105]. Повествование о дипломатических стычках между двумя главными полисами и малыми греческими государствами, такими как Мелос, Мегара, Керкира и многие другие, содержит поучительные сведения по искусству государственного управления. Но главной сюжетной линией Фукидида остается история той «гравитационной силы», что неуклонно и неумолимо влекла Афины и Спарту к столкновению: речь о возвышении Афин и беспокойстве Спарты по поводу того, что это возвышение грозит ее положению в Греции. Иными словами, основной темой сочинения афинского историка является та самая «ловушка Фукидида», куда угодили две ведущие силы Древнего мира, несмотря на неоднократные попытки избежать такого развития событий.

До вторжения персов в Элладу в 490 году до нашей эры Спарта оставалась доминирующей державой региона более столетия. Город-государство в южной части греческого полуострова Пелопоннес, Спарта (Лакедемон) соперничала с несколькими средними полисами у своих сухопутных границ, а контролировала немало рабов, известных как илоты и превосходивших спартанских граждан численностью в соотношении семь к одному[106].

Сегодня Спарта считается образцом предельно военизированной культуры. От семей до правительства организационным принципом спартанского общества было стремление максимально нарастить жизнеспособность и силу войска. Спартанские власти позволяли жить только физически совершенным детям. Мальчиков забирали из семей в возрасте семи лет и зачисляли их в своего рода военную академию, где дети росли, обучались и готовились воевать. Мужчины могли вступать в брак в двадцать лет, но все равно продолжали жить в казармах, питаться из общего котла и ежедневно тренироваться с оружием. Только в возрасте тридцати лет, после двадцати трех лет службы спартанскому государству, они получали полноценное гражданство и право участвовать в народном собрании, где, в отличие от Афин, всем заправляли консервативные аристократы-старейшины. Лишь в возрасте шестидесяти лет спартанцев освобождали от их воинской повинности. Спартанские граждане ценили военные навыки превыше всего остального; речь о мужестве, доблести и дисциплине. Как рассказывает Плутарх, когда спартанские матери отправляли своих сыновей в бой, они напутствовали воинов пожеланием вернуться «со щитом или на щите»[107]