– Ты не поверишь, но снова развод.

– Ха! Кто же счастливица?

– Его бывшая жена, которая теперь уже не бывшая. Год назад они случайно столкнулись в зоопарке. Завязался диалог, который привел к отношениям и регистрации брака. Но не сложилось. Теперь хотят развестись, поэтому нужно освежить в памяти условия прошлого соглашения.

Папка с делом оказалась у меня на столе. Когда я потянулся к ней, то заметил, что Динара продолжала стоять на том же самом месте, словно не решалась мне что-то сказать. Высокая и худая, она нависла надо мной как фонарный столб. Я вопросительно взглянул на нее. Пауза затягивалась.

– В среду я просматривала письма от осужденных, – наконец, принялась рассказывать Дина. – В основном все как обычно: жалуются, что нарушают их права, не лечат, принуждают работать и так далее, сам знаешь. Я написала всем ответы с разъяснением законодательства. Ничего сложного, но… одно письмо поставило меня в тупик. Я не понимаю, о чем оно.

– Что там написано?

– Я же говорю, что не поняла полностью. Лучше взгляни сам.

Динара показала рукой на край стола. Только сейчас я заметил открытый конверт, который лежал среди кучи папок с грозными надписями: «АДВОКАТСКОЕ ПРОИЗВОДСТВО. СВЕДЕНИЯ СОСТАВЛЯЮТ ОХРАНЯЕМУЮ ЗАКОНОМ АДВОКАТСКУЮ ТАЙНУ И НЕ МОГУТ ИСПОЛЬЗОВАТЬСЯ В КАЧЕСТВЕ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ ОБВИНЕНИЯ».

– Спасибо, Дина.

– Желаю увлекательного чтения. А мне еще нужно подготовить пару проектов для адвокатских запросов.

Динара прошла к своему столу, села в кресло и застучала по кнопкам ноутбука. Моим же вниманием завладел конверт. Первым делом в глаза бросилась черная печать: СИЗО №1. Множество моих подзащитных побывали под стражей в этом изоляторе. Однако в последнее время судьи чаще избирали домашний арест, чем заключение под стражу, поэтому автор письма, скорее всего, совершил особо тяжкое преступление. Мне сразу подумалось об убийстве.

Кстати, об авторе. Им значился некий Демьян Георгиевич Кургин. Я ожидал, что вспомню его, но в памяти всплыли только мутные образы. Чем больше я пил, тем чаще это случалось.

– Демьян Кургин… – задумчиво произнес я. – Дина, помнишь такого?

– Секундочку. Да, припоминаю, – ее лицо вдруг скривилось. – Неприятный тип. Знаю, что так говорить непрофессионально, но мне даже смотреть в его сторону не хотелось. Глаза у него были такие… дурные. Глаза сумасшедшего. У меня в присутствии Кургина мурашки по коже ходили. Я и так постоянно мерзну, но тут прямо особый случай.

– Мы заключали с ним соглашение?

– Нет, ты был защитником по назначению. Вел его дело на стадии расследования, но перед судом Кургин решил отказаться от адвоката, поскольку его не устроило… твое отношение к работе. Это было примерно полгода назад.

Я почувствовал, как мое лицо заливается краской. Полгода назад мое самое большое достижение заключалось в том, что я вовремя появлялся на следственных действиях. В самые тяжелые дни у меня не получалось даже этого.

– Это был не самый лучший период в моей жизни, – произнес я, хотя понимал, что меня это не оправдывает.

– Как бы то ни было, Кургин был осужден за убийство с отягчающими, хотя отрицал свою вину. Доказательства были железными, суд прошел быстро. Я не слишком внимательно следила за этим делом, однако уверена, что у нас сохранились какие-то документы, – Динара махнула рукой в сторону шкафа. – Не горю желанием снова оказаться внутри этого железного монстра, но, если хочешь, могу поискать, что у нас осталось по Кургину.

– Было бы здорово.

Я вернулся к письму. Тонкие листы бумаги трепетали в моих руках, посылая необъяснимые импульсы тревоги. Моим самым искренним желанием было избавиться от письма – сжечь и переворошить пепел, чтобы не осталось ни малейшего следа. И все же, когда я начал читать, то уже не мог оторваться до конца.