– Да, – Намин отпила горячий напиток, – но Алекс уверяет, что всё и так будет нормально. Вон и РИТА подтвердила.

– Намин! – воскликнула Милёна. – Я, конечно, верю всему этому. Но пойми, друиды не зря считаются лучшими целителями. У нас никогда не рождаются дети с уродствами или мёртвыми. Если бабушка меня отпустила, вот такую, – девушка указала на свой округлый животик, – это что-то значит.

– Так может в другой раз? Подготовимся как следует, опорный пункт оборудуем. Там ведь сейчас только шалаш да пара сигналок.

– Двулистник цветёт один раз в несколько лет, в дни Равновесия. Найти его – большая удача, – начала убеждать подругу друидка, – и потом… Нам нужно сейчас, а не когда-то там.

Помолчали, потягивая горячий отвар, думая каждая о своём.

– Алекс всё равно узнает, – проговорила Намин, – нам попадёт.

– Ну и пусть, – отмахнулась друидка, – дело-то будет сделано, – и, помолчав, добавила: – Ты его боишься?

– Нет, – ответила Намин, – но неприятности никому не нужны.

– Нельзя бояться своего мужа, – сказала Милёна, беря очередной крендель с блюда и опуская его в кружку с отваром, – это неправильно.

– Он мне не муж, – буркнула Намин, но Милёна услышала.

– Ты носишь его ребёнка…

– Это ничего не значит. Он мой наниматель, понятно? – грубовато отозвалась Намин.

– Конечно. Что ты разнервничалась? – спокойно ответила друидка, грызя размякший крендель, – не хочешь за него замуж, не ходи. Никто неволить не будет.

– Он не предлагал, – помолчав, проговорила Намин и отодвинула отвар. – Мне и одной нормально. Идём?

– Вот смотрю на тебя, – как будто не слыша подругу, сказала Милёна, – вроде умная женщина, но иногда ведёшь себя как ребёнок. Ты вообще-то знаешь, что на одного мужика приходится двадцать одна женщина?

– Откуда такие сведения? – небрежно поинтересовалась Намин.

– РИТА сказала. Так вот, ты думаешь, он тебя упрашивать будет стать его женой? Не будет! Это я тебе точно говорю, – девушка помолчала, пережёвывая, и, проглотив, продолжила. – Но в то же время, ни за что и не откажется от тебя. Ты мать его ребёнка, а ты видела, как он к детям относится? Как… я не знаю, к святым угодникам, даже ещё трепетней. Так что не рассчитывай, что сможешь от него отвязаться…

– Я и не собираюсь, – перебила Намин.

– Ну вот и хорошо, – друидка наконец допила отвар. – Значит, наша с тобой задача – родить здоровых и крепких детей нашему мужу, – театрально улыбнулась она подруге.

– Да ну тебя, – отмахнулась Намин, – пошли давай, скоро светать будет.

– Потом приберёмся, – согласилась Милёна. – Цветок нужно на рассвете сорвать, а нам до него долго идти?

– Минут двадцать, – кивнула Намин. – Догоняй, – и вышла из трапезной.

Намин шла к портальной весьма озабоченная. Разговоры о женитьбе очень расстраивали её. Она вроде как понимала, что если поставить её и Милёну рядом, то это как фазана рядом с вороной. Любой мужик предпочтёт более миниатюрную и красивую друидку, но… Милёна была так убедительна, что рейнджерше хотелось верить, что подруга права, и в сердце Алекса найдётся уголок и для неё.

Намин вздохнула, отгоняя ненужные мысли. Рейнджерша не раз была свидетелем, как погибали вполне умелые и знающие воины – только потому, что их мысли были заняты не проблемами ходки, а душевными переживаниями.

Милёна догнала Намин почти около портальной. На лавке возле дверей сидели Дамир, Жизнемира и еще два воина. Подруги, выйдя из-за угла, удивлённо остановились.

– Бабушка? – Милёна сжала губы, предчувствуя ссору.

– И тебе доброе утро? Готовы? – ведунья поднялась, за ней встали Дамир с воинами.

– Что вы тут делаете? – с прохладцей в голосе спросила Милёна.