Лана широко зевнула и, словно не желая продолжать разговор, отвернулась к боковому стеклу. Она закрыла глаза, почти мгновенно провалившись в сон.

Макс улыбнулся, глядя на скомкавшуюся и без того миниатюрную девушку у него на сиденье, которая совсем недавно не хотела садиться в машину мокрой, а сейчас без угрызений совести подогнула под себя ногу, оставляя всю грязь со своих кроссовок на сиденье.

– Разительные перемены, – пробормотал Макс. – На фига я вообще остановился? Ехал бы дальше, как она и говорила… Не понимаю.

– Какого хрена?! Слышь ты, извращенец долбаный! Где ты?!

Мирный сон Макса прервал пронзительный, наполненный неистовой яростью женский крик. Он исходил из глубины дома, но все равно смог прорваться сквозь разделявшие их пространство и стены, и, судя по возрастающей громкости продолжающихся оскорблений, хозяйка голоса стремительно приближалась.

Она распахивала каждую дверь, встретившуюся ей на пути в поисках своей цели, о чем объявлял громкий, глухой стук. Девушка, очевидно, распахивала их ногой, не считаясь с ущербом. Ее громкие шаги, как в хороших ужастиках, стремительно нагнетали тревожные мысли в голове Макса, продолжающего лежать в кровати с открытыми глазами.

Наконец дверь спальни, в которой спал Макс, распахнулась, и в нее влетела озлобленная девушка. На ней была только длинная серая футболка, доходившая ей до середины бедра.

– Эй, ты! – сразу же заорала Лана. – Что на мне надето?!

– Если ты не можешь распознать на себе футболку, тебе уже ничего не поможет, – пробормотал Макс, лениво потягиваясь в кровати.

– Я вижу, что это футболка. Как она на мне оказалась и где моя одежда?!

– Успокойся, шальная. Когда мы приехали, ты крепко спала, я пару раз толкнул тебя – ты не отреагировала. Я донес тебя до комнаты, в которой ты проснулась, и все. Переодела тебя Людмила Константиновна, а потом отнесла вещи в стирку.

Лана заметно расслабилась.

– Кто? – бесцеремонно сев на кровать, поинтересовалась Лана.

– Моя… – Макс замялся.

– Твоя нянька, наглый ты мальчишка, – раздался суровый голос позади Ланы.

Девушка обернулась.

В проеме стояла женщина в возрасте. Лет сорока пяти – пятидесяти. Но выглядела она сногсшибательно, словно только что сошла со страниц глянцевого журнала.

На ней было голубое приталенное платье, не только не скрывающее фигуру женщины, а, скорее, наоборот, выставляющее напоказ ее шикарное, лишенное даже щепочки лишнего веса тело. Светлые волосы, разделенные пробором посередине, были пострижены под каре с полным отсутствием челки. А украшений на женщине хватило бы, наверно, на небольшой музей. Она глубоким взглядом своих темных глаз уставилась на Лану, но через пару секунд девушка поняла, что этот неодобрительный выпад направлен вовсе не на нее. Она смотрела на Макса.

– Простите, нянька?! – изумилась Лана.

– Да, дорогуша, – сменив гнев на милость, мгновенно изменилась в лице женщина. – Я одна из немногих, кто может выносить этого…

– Кого? Ну, кого, Людмила Константиновна? – поднялся на постели Макс.

Скрывавшее его одеяло упало на кровать и явило на свет точно высеченный из камня пресс парня, которому могли позавидовать все греческие боги.

– Неважно, – фыркнула Людмила Константиновна.

– А-а-а, правда, вы меня переодели? – робко обратилась Лана, нехотя отрываясь от сочного тела парня.

– Конечно, я. Этот мальчишка порывался сам это сделать, но, когда он внес тебя всю мокрую в дом, я настояла на том, чтобы он вышел из комнаты, – заверила ее женщина. – Твоя одежда сейчас сушится. Я взяла на себя смелость подготовить тебе другую на время. Она в твоем шкафу.