– Слава, не спеши уходить.

Я остановился у машины, в пол-оборота повернувшись к Алексу.

– Ты что, обиделся? – спросил он.

– Да нет, просто огорчился.

– Понимаю тебя, но мы не веселиться будем. Отдадим последний долг Роману, а урну с прахом заберет его жена через неделю. Кстати, вот еще новость. Дача, с которой вы удачно и вовремя слиняли, менее чем через час «случайно» заполыхала. Соседи, заметившие пожар, а до того двух незнакомцев, вызвали пожарных и милицию. Следов не оказалось. А пожарные прибыли быстро, и дом все-таки удалось спасти. Правда, внутри почти все выгорело. Ну да Бог с ней – дача застрахована, поджог не доказан. Причиной определили замыкание в проводке. Хотя я уверен, что они приезжали за Линой и, не найдя ее, решили отомстить таким вот образом. Слава, вспомни свой последний разговор с Романом – о чем он тебя просил в тот момент?

– Да ни о чем, – я немного удивился вопросу. – Просто он велел поставить машину в гараж.

– А что еще?

– Еще включить сигнализацию и идти отдыхать. Доволен был чем-то.

– И все?

– Да, еще велел поменять и положить обратно родную литую запаску, – вспомнил я. – Ну «бублик», а баллон, что вместо нее был в багажнике, откатить в гараж к запасной резине. Он еще с металлическим диском был, тяжелый. Ну я так и сделал.

– Молодец, – похвалил Алекс. – А теперь тебе такое поручение: нужно забрать это колесо, если, конечно, оно еще там. Я не буду скрывать от тебя – это небезопасно. Ты готов помочь мне?

– Готов. Спасибо тебе, – ответил я.

– А спасибо-то за что? – удивился Алекс.

– За Лину, за то, что я ее пока не потерял, и за надежду, что не потеряю в будущем.

– Да я вижу, парень, это у тебя серьезно, – сказал Алекс, пристально всматриваясь в мои глаза.

– А на тридцать шестом году жизни несерьезно быть не может, – жестко отрезал я.

– Тогда держи свое счастье крепче…

Затем он протянул мне барсетку:

– Здесь деньги для тебя и короткоствольный пятизарядный «бульдог» серьезного калибра. Будь осторожен. Я не хочу втягивать в свои дела посторонних людей. Поручение я тебе даю важное. Скорее всего, в этом баллоне очень серьезные документы, которые хотел передать мне Роман– Гудлак, – сказал он мне на прощание и пошел к стоящему за шевроле лимузину.

Мне оставалось только последовать его примеру. Сев в свою шестерку, я окончательно утвердился в том, что мои приключения не закончились. В барсетке вместе с револьвером я нашел пачку пятидесятидолларовых банкнот общей суммой пять тысяч – своего рода гонорар за мой риск. Но не деньги грели меня. Я был рад, что остаюсь в этом рисковом деле и нужен Алексу и Ангелине. Это был для меня самый весомый аргумент, который важнее всего остального.

Я завел машину и отправился в путь, сделав, таким образом, шаг в неизвестное, но необходимое мне будущее, совершенно не предполагая, чем оно закончится и когда. Думал я в это время только о Лине.

Дома меня ждал сюрприз – приехал старый товарищ и сослуживец по Мурманску и Северному пароходству Владимир Палеев, в прошлом пилот, а теперь раздобревший и, как всегда, неунывающий Владимир Аркадьевич. Он сидел на лавочке у подъезда, рядом стоял его чемодан. На чемодане красовалась початая бутылка водки «Северное сияние», а закуской служил кусок вяленой оленины. Он как раз подносил пластиковый стаканчик ко рту, когда я вышел из машины метрах в десяти от него. Быстро дернув рукой в направлении подбородка, он сделал глотательное движение, затем замер и набычился, после чего зашелся удушливым кашлем. Выпуклый его живот, как огромный поплавок, быстро задергался вверх-вниз. Кашлянув в последний раз, он протянул в мою сторону руки для крепкого мужского объятия, из которых, впрочем, так и не выпустил уже пустой стаканчик и кусок оленины.