Утром я проснулся поздно, часу в десятом. День стоял теплый, солнечный. Было слышно, как внизу что-то рекламирует ТВ, перемешивая очередной бред с «продвинутой музыкой». Приняв душ и побрившись, я спустился в столовую. Из кухни шел ароматный запах крепкого кофе. Лина в длинном атласном халате зеленого цвета разливала кофе в тонкие фарфоровые чашки.

– Доброе утро, принцесса, – поздоровался я с ней.

– Привет, засоня. Голова не болит после вчерашнего?

– Да нет. Я в порядке…

– Может, хочешь чего-нибудь крепенького?

– Ну если только рюмку коньяка с лимоном, – пошутил я. Но шутка была принята всерьез.

– Садись за стол, – пригласила Лина. – Будем завтракать.

– А что, только вдвоем? – удивился я.

– Да, рано утром позвонил дядя Рома и вызвал Павла. Вернее, он хотел, чтобы ты приехал к нему. У него сегодня с утра в Москве и области какие-то срочные дела. Но Павел сказал, что ты нагрузился, и лучше, если поедет он. Дядя поворчал и согласился.

– А что ворчать-то, сам ведь сказал вчера: «Отдыхайте». Вот я и расслабился, а теперь оправдываюсь непонятно за что.

– Да не переживай ты! Лучше пережевывай, – скаламбурила Ангелина. – Вот твой коньяк с лимоном и бутерброд с форелью.

Я с удовольствием выпил рюмку янтарной ароматной жидкости, лимон и розовая форель подчеркнули выдержку и благородство напитка.

– Тебе кофе с молоком? – спросила Лина.

– Да бог с тобой, – порывисто остановил я ее. – Молоко с лимоном не сочетаются. Лучше просто черный кофе, ну и пару капель коньячку в него не повредит, – выдал я древний рецепт номенклатурных дегенератов.

– Ну ты даешь! – рассмеялась Лина. – С утра весь день под откос пустишь.

Но коньяк в кофе все-таки добавила. Настроение у меня стало подниматься, как двухместная «цесна», только что оторвавшаяся от взлетной полосы аэродрома. Тихая и мягкая идиллия обволакивала каким-то давно забытым тревожным чувством.

– Что с тобой? – спросила Лина, заметив во мне перемену.

– Я, кажется, поплыл в неизвестном направлении…

– Это как? – рассмеялась она звонким смехом, лукаво поглядывая на меня.

– Ну как, как? Такое чувство, что это утро, с солнцем, кофе и коньяком, и с красивой молодой женщиной рядом, никогда не кончится. Чушь, конечно, но так захотелось тишины какой-то, размеренной жизни, что ли… ну и всякое такое… Даже тревожить это чувство жаль.

– А что это у тебя «всякое такое»? – улыбаясь, поинтересовалась Лина.

– Ну вот, весь кайф поломала, – заворчал я беззлобно.

– Странный ты, Слава, какой-то. С первого взгляда простак-простаком, а приглядишься – вроде это у тебя маска, за которой ты скрываешь свою суть, – выдала она, разглядывая меня, будто видела впервые.

– Да ладно тебе, у всех у нас маски надеты, а у некоторых порой и по две-три сразу! А не спрячешься – ходишь, будто голый среди одетых. Лицу в маске тесно, а без нее – неуютно.

– Это так, – согласилась Лина. – Но лучше бы все-таки без нее…

– Ага, как бы не так! И все остальные тоже нагишом, как в бане?

– Ну почему обязательно в бане, – не согласилась она.

– Ну если любовь, тогда – другое дело, – парировал я глупо.

– Значит, любовь – это для тебя дело? – не унималась она, но я не понимал, в шутку сказано или всерьез.

– Да перестань ты придираться к словам. Любовь есть любовь. Много ты понимаешь в этом…

– Мне кажется, любовь не понимают – ее чувствуют. А если чувства нет, значит, просто влечение или страсть, или просто тяга к близости.

– Инстинкт, что ли? – уточнил я.

– Ну, инстинкты – это у животных, а у людей другое… Наверное, в этом чувстве, на дне его, прячется надежда на то, что это когда-нибудь переродится в любовь. Если, конечно, так получится или повезет…