– Может, выйдем на улицу и посмотрим кто там свистит? – спросил Колька.

Борис неопределенно пожал плечами.

– Пойдем, – настаивал мальчик, заметив колебания друга. – Недавно приехал Егор.

– Егор?

– Ну да. Ты помнишь его?

– Конечно помню, – Борис усмехнулся, вспомнив свою последнюю встречу с этим пацаном, каждое лето приезжавшим к ним в городок. Егор, мальчик тринадцати лет, проживал в областном центре, городе, гораздо большем, чем тот, в котором жили наши герои. – Думаю, что и он меня не забыл.

Все юные (впрочем, не только юные) жители больших городов несколько свысока относятся к тем, кто проживает в маленьких городках, селах, деревнях, и называют их «колхозниками». И когда такие высокомерные подростки приезжают к своим бабушкам и дедушкам, жителям небольших городков, они и со своими сверстниками ведут себя соответствующе.

В прошлый приезд Егора, Борис стал случайным свидетелем того, как этот зазнавшийся мальчишка обидел девочку. Он посмеялся над ней, и девочка, в порыве отчаяния от того, что не смогла ответить грубияну должным образом, расплакалась. Борис, помня слова родителей о том, что слабых нужно защищать, подошел к Егору и попросил его извиниться перед ней. Тот презрительно глянул на Бориса, поскольку был старше по возрасту и выше ростом.

– Еще чего, стану я извиняться перед этой пигалицей.

– Ты немедленно извинишься перед ней или будешь иметь дело со мной, – кулаки Бориса сжались.

– И что же ты со мной сделаешь? – продолжал насмехаться Егор, уверенный в своих силах. Видимо, у него не было такого отца как у Бориса, иначе он не был бы столь самоуверен. Виктор Степанович не зря учил сына быть уверенным в себе, но следить за тем, чтобы уверенность не переросла в самоуверенность. Видя перед собой соперника гораздо младше и слабее (во всяком случае, на вид), Егор не сомневался в своем превосходстве.

– Сейчас узнаешь. Ну? Будешь извиняться?

– И не подумаю.

– Тогда держись! – И Борис кинулся на грубияна.

Конечно, ростом и силой он уступал своему противнику, но благородное негодование удвоило его силы, и не ожидавший столь яростной атаки Егор оказался на земле. Мальчишки покатились по ней, поднимая клубы пыли, и яростно колошматя друг друга. Несмотря на превосходство в силе, Егор никак не мог совладать с Борисом. Драка продолжалась несколько минут, пока кто-то из взрослых, проходивших мимо, не разнял драчунов. Результат потасовки оказался плачевным для обоих, но не в буквальном, а переносном смысле. У Бориса оказался оторван рукав рубашки, а под глазом красовался кровоподтек, грозивший перерасти в синяк. У его противника был «с корнем» вырван карман, а из разбитого носа текла кровь. Мужчина, разнявший драчунов, велел им разойтись в разные стороны и не ушел до тех пор, пока не убедился, что они действительно покинули поле битвы, и продолжения драки не будет. Девочка последовала за Борисом.

– А ты смелый, – проговорила она, шагая рядом с Борисом.

– Есть немного, – он улыбнулся, и впервые внимательно посмотрел на девочку, ради которой ввязался в драку.

На вид она была его ровесницей. Длинные каштановые волосы ниспадали на хрупкие плечи, красиво обрамляя миловидное личико. Синие, не голубые, а именно синие, глаза немного насмешливо и смело глядели на Бориса. В них, еще чуть влажных от недавних слез, явственно плясали озорные чертики, готовые вот-вот выскочить наружу. Слегка вздернутый нос дополнял общую картину веселья и непринужденности, охватившие девочку после такого неожиданного приключения. Еще никто и никогда не дрался из-за нее на дуэли. Драка, случившаяся между Борисом и Егором, в глазах юной леди, несомненно, была дуэлью, и ничем иным. Маша (так ее звали) уже представляла, как она будет хвастать перед подругами, рассказывая невероятную историю своего спасения неким благородным рыцарем (несмотря на то, что рыцарь был без коня и не в доспехах, а коротких штанишках и разорванной рубахе), храбро бросившемся на злодея, покусившегося на ее честь. Замечтавшись, она споткнулась, и, потеряв равновесие, со всего маху шлепнулась на землю. Борис, очарованный взглядом сапфировых глаз, не успел среагировать вовремя. Он попытался схватить Машу за руку, но смог захватить только рукав ее платья. Платье девочки оказалось далеко не новым, старая ткань не выдержала, и в руке Бориса остался лишь кусочек рукава.