«Вот оно!.. Штурм начался… – подумал Ким. – Надо срочно что-то делать!»

Он тут же побежал к невысокому строению на крыше, где находилась лестница.

Захлопнув за собой деревянную дверь, он помчался по лестнице вниз. Добежал до сваренной из арматуры решётки и остановился, прислушиваясь.

Пока, всё было тихо.

Парень приоткрыл скрипучую решётку и буквально вылез в коридор, чтобы не создавать лишнего шума.

Он был уверен в том, что незнакомец уже проник в здание. Но где он: в цеху со старыми станками? В гараже? В подвале? А может, уже на втором ярусе?!

Он запросто мог идти по тому же коридору, по какому крался Ким. Ким остановился и ещё раз прислушался.

Снаружи сверкали яростные молнии, и гремел гром. Стихия бушевала, и от этого становилось ещё страшнее. Молодой человек – один в этом большом здании, а где-то там, ходит здоровенный мужик с какой-то «палкой» в руке.

Ким проверил Штайр: предохранитель снят, патроны на месте, запасной магазин в кармане, лазерный целеуказатель отключён, чтобы не привлекать внимания красной точкой. Рогатка на месте. Ким отстегнул кнопку кармана с пульками для рогатки на всякий случай, чтобы побыстрее можно было запустить туда руку. Проверил нож – на поясе – отлично. Можно идти дальше.

Приставив приклад к плечу, как учил его отец, он мелкими шагами стал двигаться вперёд, поворачивая оружие в те стороны, куда смотрели его глаза.

Это было гораздо страшнее обычной охоты. Молодой человек хорошо помнил слова отца о том, что человек – самое опасное животное, наделённое разумом. Животное следует инстинктам, поэтому оно предсказуемо, а вот человек может поступить как угодно.

Что на уме у того мужика? Он друг или враг? Может, он сейчас также боится, как и Ким?

Это следует выяснить. Но выяснять надо так, чтобы тот человек его не засёк. Значит, нельзя производить даже малейшего шума, действовать хладнокровно и выверено, как учил отец.

И Ким медленно крался дальше, прижавшись к стене.

Вскоре он добрался до балкона, откуда был виден первый этаж. Высовываться он не стал; он лёг на пол и пополз поближе к краю, постоянно ища глазами непрошеного гостя.

Внизу не было видно никого. Всё было тихо, если не считать бурю на улице.

Ким лежал, опасаясь подползать к краю балкона.

Незнакомец мог быть, где угодно.

Но вдруг какой-то шорох привлёк внимание парня. Сердце сжалось, – шорох раздавался где-то совсем близко… сбоку!

Ким резко повернул голову влево.

– Е-е-е-дрёна-матрё-о-о-на!!!

Эта фраза раздалась сзади и заглушила даже раскат грома; она взорвалась, как бомба.

Ким моментально перевернулся на спину. В шагах пяти от него стоял человек. Ким не узнал его, – это был совершенно не тот мужчина с «палкой». Длинный, худой, на голове старая бейсболка с коротким козырьком. В одной руке он держал обрез, а в другой лепёшку… Эту лепёшку жарил отец только сегодня утром!..

– Так вот, кто обитает в этом замке! – насмешливо воскликнул человек, и тут же повысив голос почти до крика, прогорланил: – Эй! Джон Халк! Ты только посмотри, кого я нашёл! Эй! Джонни! Ты где, этсамое? – Затем он перевёл взгляд на Кима и уже нормальным голосом проговорил: – Здорова, начальник! Как же давно я не видел, этсамое, людей! Едрёна-матрёна! Ты кто такой, пацан? Это ты живёшь тут и жаришь такие вкусные лепёшки, а? А я, этсамое, вот захожу сюда, поднимаюсь, и что я вижу? Застеленная кроватка, этсамое, стульчики, столики, микроволновочки, печечка, холодильничек… и лепёшечки на тарелочке в красивой хлебнице! Вот это да, думаю я, этсамое! Едрёна-матрёна! Думаю, а кто это тут живёт? Не красна ли девица часом? А оказывается, тут добрый молодец! А лепёшка-то вкусна, этсамое, ей-богу! Как тебя зовут-то, парниша?