Из тумана нападают монстры.

Раньше, эти падальщики не посмели бы ко мне сунуться, а теперь, что же, считают лёгкой добычей? Ну так пусть отведают вкус смерти.

Я раздражённо дёргаю подбородком, мысленно произнося заклинание. Воздух вспыхивает тысячами искр, и тут же расходится во все стороны мощной силовой волной.

— Уииииихсс… — испуганно визжат твари. Судя по их воплям, десяток тварей я развоплотил. Надеюсь, новые пока не сунутся. Нет желания с ними возиться.

Деревья стоят плотной стеной, чёрное небо нависает как бездна. Перешагнув вздыбленные корни, несу жену через лес обратно в замок.

— Хрра! — вскрикивает птица, сидящая на ветке. Её глаза подёрнуты бельмом, с перьев стекает жидкая тьма. Как и все твари тумана, это создание лишено души. Поэтому оно желает отобрать чужую, откусить кусок, чтобы на миг залатать сквозную дыру в груди.

Чем-то похоже на меня.

Только мне недостаточно “куска”. Я хочу всё — до капли. А когда получу — уничтожу — и этот проклятый лес! И чёртов замок! Сотру в пыль, перемелю воспоминания в крошку, наконец, скину оковы, которые держат, если не плоть, то душу — впились ржавыми крючьями и тянут, а конец цепи в хрупких руках ничего не подозревающей девчонки…

“Она никогда об этом не узнает”, — говорю себе, поудобнее перехватывая бессознательное тело Адель. Я стараюсь не думать о том, что эта девчонка в полной моей власти. Не думать о том, как вкусно она пахнет и насколько мягкие у неё губы. Горячие...

Встряхиваю головой, отгоняя соблазнительные образы.

Серые клубы роятся у ног, желая полакомиться магической кровью. Туман опасен даже без монстров — если пробыть в нём достаточно долго, то и от дракона останется лишь пустая оболочка.

Но я ещё не настолько слаб, чтобы опасаться за жизнь. Хотя резервы магии опустошил знатно... Сначала потратился на портал, потом передал энергию Адель. Упрямая девица уже начала каменеть! А мне статуй в замке и так хватает!

Подумать только, она была готова погибнуть, лишь бы не возвращаться ко мне! Впрочем, чего ещё ждать. И сейчас и раньше она всегда поступает как вздумается, наплевав на последствия.

С Адель не получится по-хорошему.

А терпением я никогда не отличался.

Посадить бы её на цепь! Но так нельзя… Это помешает плану. Да и девочка не виновата, что стала моей женой.

“Не виновата”, — мысленно повторяю я, но часть меня в это не верит…

Часть меня пылает жгучей ненавистью! И жаждет стиснуть Адель в объятиях так сильно, чтобы она вскрикнула, чтобы ощутила хотя бы каплю той ядовитой ненависти, что разъедает меня изнутри.

Будто почуяв опасность, Адель дёргается, вцепляется тонкими пальцами в моё предплечье. Золотистые ресницы вздрагивают, искусанные алые губы приоткрываются…

— Не надо, — сквозь беспамятство, жалобно шепчет она.

И что-то во мне — будто дёрнули за леску — отзывается на эту мольбу.

Я забываюсь лишь на миг.

“Дум”, — раздаётся в моей груди. Это сжалось сердце — всего один раз, но рёбра сразу обжигает лавой. Я чуть не падаю вместе со своей ношей. Сцепляю зубы, пережидая вспышку боли.

Проклятье!

Я уже и забыл, как это неприятно. Будто в грудь вгоняют раскалённый стальной прут.

Моя вторая ипостась — дракон — рычит, распахивая зубастую пасть. Зверь учуял свою истинную, и теперь желает сомкнуть челюсти на её шее. Его гнев разрастается, как пожар в степи. Расширяется, как чёрная дыра, лишая человеческих мыслей, погружая в пучину чёрных эмоций.

“Рано! — одёргиваю я дракона, возвращая контроль. — Пока ещё рано… Спи!”

"Спи!"

"Время ещё не пришло".

3. Глава 3

Мне снится бал.

Светлый зал переполнен людьми, всюду звучит смех, слух ласкает музыка.