"Если это пациент, то он не может так просто стоять в коридоре, – подумал Джулиан, – а если не пациент… то кто же? На врача не похож. И еще: я абсолютно точно уверен, что это не Света. Это вообще не женщина!"

Джулиан решительным шагом подошел к стоявшей у стены девушке.

– Кто ты? – просто спросил он.

– Скажи, кого ты во мне видишь, и я отвечу тебе, кто я, – чужим, совершенно не Светиным, более того, не женским голосом откликнулась девушка.

– Я вижу в тебе свою бывшую невесту Пирай… Свету Ландышеву, – Джулиан не понял, почему сказал ей правду. Может быть, рассчитывал на такой же честный и откровенный ответ.

– Тогда я кошмар всей твоей жизни, – заявила ненастоящая Света и, повернувшись к Винтеру спиной, зашагала прочь. Не прошло и пары секунд, как ее взгляд натолкнулся на кого-то другого, и она меньше, чем за один миг, превратилась в статного высокого мужчину–блондина.

Джулиан с опаской посмотрел вслед "кошмару всей его жизни" и продолжил подниматься по лестнице. Отыскав на восьмом этаже комнату Геннадия, он постучал. По счастью, тот оказался на месте.

Джулиан очутился в большой комнате, из которой вели в разные коридоры два выхода. Все пространство было до отказа забито всяким исследовательским хламом, назначения которого Джулиан не знал. На стенах перемигивались и быстро считали цифры какие-то приборчики. На столе, за которым сидел искомый объект, дымились и пузырились различного цвета жидкости в пробирках и колбах. Услышав стук, Геннадий оторвался от микроскопа и поднялся навстречу вошедшему Винтеру.

– Добрый день, – поздоровался он. Настороженность на мгновение мелькнула в его глазах и сразу же исчезла, едва он заметил доброжелательный взгляд волшебных глаз Джулиана. Одного глаза. Левого.

– День действительно добрый, – улыбнулся бывший Великий колдун. Он ничуть не огорчился из-за того, что сегодня Света от него ускользнула. У Джулиана было хорошее настроение, действительно как у веселого оптимистичного юнца. – А я к вам от Константина Юрьевича. Сегодня вечером он хочет провести собрание по делу нашего эльфа.

– Скажите, а с ним действительно все так сложно? – любопытство пересилило страх в сердце Геннадия. Все-таки врач-экспериментатор занимал большую часть его сущности.

– Видимо, Константин Юрьевич считает, что да. Понимаете, собака нашего эльфа, – Джулиан разгреб от бумаг, чертежей и журналов один из стульев и позволил себе без приглашения сесть, – умеет читать мысли тех людей, которые находятся в поле ее зрения, а затем мысленно передает их ему. Понимает собаку только сам эльф. К нам он пришел, чтобы выяснить природу ее дара, ведь приобретал он ее как обычную породистую собаку. Но! Константину Юрьевичу кажется, что собака – всего лишь предлог для проникновения в "Паранормальное-нормально", что эльф преследует иные, известные ему одному цели. Вчера мой друг, ваш шеф, дал ему особый амулет, устанавливающий связь между ним и эльфом. Сделал это просто так, рассчитывая узнать, может, эльф обладает какой-нибудь способностью, которая оказывает влияние на животных. Константин Юрьевич сразу почувствовал присутствие огромной неизвестной силы в своем новом пациенте, силы, которая по своей мощи и разрушительности сравнима разве что с концом света. Если эта сила вырвется из-под его контроля, никто из нас не выживет.

– А шеф не ошибается? – осторожно спросил Геннадий.

– Шеф может ошибаться, амулет – нет.

– А сам эльф знает о своей силе?

– Может и знает. Но нам-то он о ней ничего не рассказал. Поэтому и мы не считаем необходимым говорить ему о своих догадках.

– Боюсь, эльф никогда не узнает о наших догадках, – Геннадий печально вздохнул. – Вы, наверное, не знаете, но Константин Юрьевич хочет убить его. Этой ночью, сразу после собрания. Я абсолютно уверен в этом.