– Я этого не делал. – Когда Кэш наконец заговорил, его слова прозвучали слабо. Как у школьника, оспаривающего наказание. – Меня не должно тут быть.

– Мы знаем, Саймон, – вставил Эндрю Росс. В его голосе слышалось больше сочувствия, чем в голосе Майкла. – Потому мы и здесь. Потому здесь мистер Девлин…

– Но мы не справимся без тебя, – перебил Майкл. Ему нужно было, чтобы Кэш понял. – Мы не можем просто все замять. Нам нужно, чтобы ты был с нами откровенен. Если ты дашь нам оружие, мы будем воевать за тебя. Но если утаишь от нас что-то – промолчишь, чтобы защитить Даррена О’Дрисколла, – тогда у нас с самого начала нет надежды победить.

– А если мы проиграем, расплачиваться придется тебе, – подхватил Росс. Он последовал примеру Майкла и перестал говорить сочувствующим голосом. – Мы? Мы пойдем домой. Будем разочарованы, но перейдем к следующему делу. А тебя приговорят к пожизненному. Двадцать пять лет в тюрьме. Может быть, дольше. Уж точно дольше, чем ты живешь на этом свете.

Кэш не ответил. Только сильнее осел на стуле, и стало казаться, что, переварив слова Росса, он сделался еще меньше.

Если Кэш слишком боялся Даррена О’Дрисколла, чтобы помочь себе, – а Майкл не сомневался, что в этом все дело, – то нужно было сделать так, чтобы в первую очередь его беспокоил не страх.

День был в самом разгаре, когда Майкл вместе с Россом спустился по ступенькам, ведущим из тюрьмы. Пока они находились внутри, солнце набрало силу. Было слишком жарко для полудня. Еще несколько часов, и асфальт у них под ногами начнет плавиться.

Майкл снял пиджак и ослабил галстук, пока они выходили на улицу за пределами здания.

– Где ты оставил машину?

Майкл смотрел, как Росс теребит ключи.

– У садового центра, – ответил Росс, показывая налево.

Путь Майкла лежал направо. К вокзалу Эрлсфилд. А это означало, что дальнейший разговор должен произойти здесь.

– Так что думаешь? – спросил Росс.

– Дела у мальчишки плохи.

Произнося эти слова, Майкл оперся спиной о неровную кирпичную стену. Последние два часа были выматывающими. Иногда клиент, который молчит, гораздо хуже клиента, который никак не заткнется.

– Он знает, что произошло. И знает, кто это сделал. Просто боится сказать.

– Думаешь, это он Даррена О’Дрисколла боится? – спросил Росс.

– Не сомневаюсь.

Изучив доказательства по делу, Майкл составил собственную версию произошедшего. И утро, проведенное с Кэшем, никак ее не поколебало. Наоборот, только усилило его решимость защитить мальчишку от самого себя.

– Даррен О’Дрисколл убил Голлоуэев, – заявил Майкл. – Вместе с кем-то еще: сомневаюсь, что он сумел бы сделать это в одиночку. Но я не верю, что Саймон в этом участвовал. Уж точно не в самом убийстве. Не в той роли, которую ему отводит Колливер.

Терри Колливер был главным свидетелем обвинения и, несомненно, самой большой проблемой Саймона Кэша.

– То есть ты ему веришь? – Росс казался довольным. – Я имею в виду Саймону. Думаешь, он действительно невиновен?

Майкл ответил не сразу. Вместо это он несколько секунд собирался с мыслями. Важно было принять правильное решение.

– Дерек так думал, – наконец ответил он. – Он провел много времени с мальчишкой и лучше разбирается в людских характерах, чем когда-либо смогу я. Положусь на его чутье.

Еще три дня назад Дерек Рид был барристером Кэша. Все изменилось, когда судья постановил, что дело должен вести королевский адвокат. Рид так и не достиг этого звания, поэтому дело у него забрали и передали Майклу. Во всем этом не было бы ничего необычного, если бы не тот факт, что Рид был близким другом Майкла, его бывшим наставником и человеком, которого Майкл всегда считал самым талантливым адвокатом из всех, кого знал.