Но не нашла тебя, слова
Мне эхо грустно возвращало.
Я знаю, ты на свете есть.
Мне кажется, ты где-то рядом,
Рисуешь в мыслях мой портрет,
Скользя по лицам, ищешь взглядом.
Я обойду весь белый свет,
Но, коль судьба нам завещала,
Найду тебя, шепну:
«Привет…
Как долго я тебя искала…»
Многоликая степь
Ах, степь моя – ты степь родная!
Твой лик прекрасен и велик:
Весной ты дева молодая,
Седая летом, как старик.
Молчишь ты о годах далёких,
Покорная своей судьбе,
И в недрах влажных и глубоких
Хранишь все тайны о себе.
Ты помнишь всё: бои, сраженья
И песнь ночную у костра,
Победы славу, пораженья…
Всё было будто бы вчера.
Ты под землёй своей скрываешь
Истории богатый мир.
Покой усопших охраняешь,
Кто всю тебя всегда любил.
Твои просторы вековые
Цветут, как прежде, по весне.
Ах, степь моя – ты степь родная,
Покорная своей судьбе!
Не бывает некрасивых женщин…
В тихом озере запрудном,
Где зелёная вода,
Чёрт лежал весь день на пузе,
В плен взяла его тоска.
Ничего ему не мило,
Нету радости в глазах,
И вздыхает он уныло,
Всё витая в облаках.
Тут Кикимора-старушка
К Чёрту клинит уже год,
С поцелуями всё лезет,
А страшна – не дай Господь…
Пьяный Леший то и дело
В пятачок суёт стакан:
– Выпей, будет веселее.
Ну же, пей скорей, братан!
Долго Леший домогался,
Огурцом его дразнил.
И Чертяка наш вдруг сдался –
Залпом весь стакан испил.
Тут же сразу полегчало,
Как и не было тоски.
На душе светлее стало –
Затуманились мозги.
«А Кикимора – красотка…
Как же я не разглядел?» –
Думал Чёрт, хлебая водку,
Выпил литр и «прозрел»…
Обнимает и целует,
Тычет в щёчку пятачком,
Всё Кикимору милует
Наш Чертяка под кустом.
* * *
В том же озере запрудном,
Где зелёная вода,
Чёрт теперь весь день загружен.
Деток нянчит он с утра.
А Кикимору, бедняжка,
Он боится как огня
И вздыхает тяжко-тяжко:
– Сколько ж выпил я тогда?
На минутку в детство…
Всё чаще хочется вернуться
Туда, где молодость прошла,
Воспоминаньями коснуться
Тех мест, где детство провела.
Крым, море, домик на пригорке.
Представь всю эту красоту,
И солнце ярко-золотое,
И звёзд небесных высоту.
Я помню лес, густой, дремучий,
Как сосны были высоки,
А по окраинам растущих
Берёзок стройные ряды.
Я помню, поле колосится,
Луга, где васильки цветут,
И бабочки – посланцы рая
Там разноцветные живут.
Я помню море, волн раздолье,
Песчаный берег золотой,
И белокрылых чаек стоны,
И вод мерцанье под луной.
Я знаю, есть такое место.
Там по весне цветёт сирень.
Там пролетело моё детство,
Оставшись в памяти моей.
Обелиски
Как же тихо вокруг нынче в этих краях!
Лишь ковыль седовласый от ветра вскипает,
Обелиски безмолвно над степью стоят,
И, прощаясь, кричат журавлиные стаи…
А когда-то вскипала от взрывов земля
И стонала, тела сыновей принимая.
Отголоски кровавых сражений храня,
Вечерами закаты над степью пылают.
Здесь защитников дух высшей точки достиг,
Преисполнен к Отчизне любовью,
Бился русский солдат, бился воин-калмык,
Жизнь меняя на наши с тобою.
Как же тихо вокруг нынче в этих краях!
Лишь ковыль седовласый от ветра вскипает.
Подвиг наших солдат в своём сердце храня,
Мы колени в молчанье свои преклоняем.
Отчаяние
Рука Твоя, Господи, надёжная,
Заступи и укрой детей моих,
Сохрани их, Господи, по Твоей воле,
Укрась, Господи, их
Долголетием и многомудростью,
Всякое зло отведи от них.
Ангел-хранитель
Да пребудет с ними всегда и всюду,
Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа,
Ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
Молитва о счастье детей
Словно нищенка у дороги,
Мать в безумии руки тянет
И в ответ на свои молитвы
Гневно Господа вопрошает:
– Ты сидишь наверху и смотришь,
Кто Ты, Бог или чёрт в сутане?
Ведь Тебя лишь о счастье просишь,
Ты же требуешь покаянья.