Горький писал: «В стране, щедро одаренной естественными богатствами и дарованиями, обнаружилась, как следствие ее духовной нищеты, полная анархия во всех областях культуры. Промышленность, техника – в зачаточном состоянии и вне прочной связи с наукой; наука – где-то на задворках, в темноте и под враждебным надзором чиновника; искусство, ограниченное, искаженное цензурой, оторвалось от общественности, погружено в поиски новых форм, утратив жизненное, волнующее и облагораживающее содержание. Всюду, внутри и вне человека, опустошение, расшатанность, хаос и следы какого-то длительного мамаева побоища…» [34, Раздел II]).

Скорбь Горького понятна, но его оценки столь категоричны, что не вполне справедливы и, практически, никуда не ведут. То, что Горький полагал необходимым характеризовать Россию таким образом, означает, что он считал общество, к которому обращался, настолько непросвещенным, что оно неспособно даже к простейшему анализу положения страны и все еще нуждается в готовых тезисах, выдвигаемых без каких-либо доказательств.

Горький был горячим ревнителем культуры в самом широком смысле этого слова. Он полагал, что впереди политических и социальных преобразований должно идти просвещение и культурное развитие народных масс: «Этот народ должен много потрудиться для того, чтобы приобрести сознание своей личности, своего достоинства, этот народ должен быть прокален и очищен от рабства… медленным огнем культуры. Опять культура? Да, снова культура. Я не знаю ничего иного, что может спасти нашу страну от гибели» [34, с. 92].

Народ не был «прокален медленным огнем культуры», и гибель состоялась. И нас не должно обманывать питаемое многими представление, что, якобы, СССР явился реинкарнацией Российской империи. На самом деле, в октябре 1917 г. все традиции оборвались, а потом не стало и Советского Союза. Первыми вехами на пути к гибели были не только разгон Учредительного собрания и другие подобные политические события, но и гонения на просвещение и образование в царской России, о чем мы подробно писали в [54].

В конце 1918 г. Горький разработал план издания русской художественной литературы для народных библиотек и единой трудовой школы и приступил к претворению его в жизнь.

Главным делом Горького стала организация в 1918 г. издательства «Всемирная литература», причем пользуясь личным покровительством Ленина, он добился государственного финансирования этого проекта. Горький задумал выпускать массовыми тиражами (2–3 тыс. экз.) все лучшее, что за тысячелетия было создано в мировой литературе, начиная с шумерского эпоса, библейских текстов и поэм Гомера. За шесть лет издательство выпустило более 200 томов великолепно переведенных и прокомментированных произведений. Это начинание имело еще и дополнительное преимущество – издательство давало возможность легального заработка умирающей от голода и холода петроградской интеллигенции – переводчикам, редакторам, корректорам, многочисленному техническому персоналу.

Под редакцией Горького в издательстве выходили массовые серии «Основная библиотека» и «Народная библиотека». Он не только читал огромное количество чужих рукописей, но и испещрял каждую рукопись своими поправками, порой перерабатывая их заново. Сам он писал в это время гораздо меньше обычного: «Очень много работаю в области просвещения народа, но ничего не пишу», – сообщал Горький в письме Герберту Уэллсу (цит. по [113, с. 46]). Вскоре после отъезда Горького в 1924 г. за границу издательство прекратило свое существование.

Важнейшим делом просвещения народа Горький считал создание принципиально новых произведений для детей и юношества. В 1919–1920 гг. он редактировал детский журнал «Северное сияние», цели которого видел в том, чтобы «воспитать в детях дух активности, интерес и уважение к силе разума, к поискам науки, к великой задаче искусства – сделать человека сильным и красивым» (цит. по [113, с. 42]).