Решив отогнать от себя московскую серость, он написал Матвейке.

Роман: Заезжал в офис. Вы молодцы.

Матвейка: Надо же, Босс! Ты кого-то похвалил? Ты здоров? Или влюбился?

Бочаров только улыбнулся и положил голову на подголовник кожаного сиденья. Свет ночных фонарей бил в лицо. Если бы это так не раздражало, он бы уже давно уснул. Хотя нет, его раздражало что-то другое, но он не мог понять, что именно. Рома уже созвонился с сиделкой, разузнал о самочувствии матери и теперь думал о том, чем занять себя еще на полчаса. Может, поискать приключений на задницу и написать Елисеевой в Тиндер?

Готовый наорать на свое отражение в стекле, он спрятал телефон поглубже в карман.

Вот что его бесит – она! Постоянно она. Даже за сотни километров.

***

У Ромы был свой ключ от квартиры Лёли. Обычная студия в спальном районе Москвы, купленная ее родителями. Они владели сетью ресторанов и чем-то еще, но ему было все равно чем. Он довольно быстро привык, что Яновская всегда была рядом. Такая ласковая и нежная, красивая и заботливая. Бочаров даже не помнил, как долго они уже были вместе.

̶ Твою мать! ̶ выругался Рома, застыв на пороге.

Ровно пять лет назад они переехали в новый офис в центре, а после, на корпоративе он познакомился с Лёлей. Сегодня пятая годовщина со дня их знакомства. Именно поэтому она вернулась в Москву. Как же все-таки удачно, что он заехал в ювелирку!

На кухне красиво сервированный стол: догорали свечи, стояли бокалы. Приятная музыка раздавалась из колонки. Бочаров оставил верхнюю одежду, снял пиджак и прошел в зал. Девушка спала на диване с пультом в руках. Одетая в короткий атласный халатик, из-под которого просвечивалось кружево нижнего белья. Пару минут он просто стоял и наблюдал за мирным сном подружки. В голове промелькнула шальная мысль пойти поесть в одиночестве и отправиться спать в спальню, но он не мог так поступить и пренебречь ее стараниями.

Пока девушка спала, он принял душ, а когда вернулся, заметил, что она начала ворочаться.

̶ Привет, ̶ прошептал он, присаживаясь на пол рядом с диваном. Рома уже прятал в руке свой подарок, распаковав его заранее. ̶ Прости, не хотел тебя разбудить.

̶ Который час?

̶ Одиннадцать.

̶ Бочаров, ты садист? Кто держит своих работников до позднего вечера?

̶ Садист, ̶ согласился он, а потом схватил девушку за лодыжки и стянул по дивану ближе к себе. Голова Ромы оказалась между ее ног, и Лёля захихикала.

̶ Показывай, что там у тебя.

Он распахнул халатик и оглядел белое нижнее белье.

̶ Красиво, ̶ прошептал он и слегка укусил ее за внутреннюю сторону бедра. Бочаров проложил дорожку поцелуев к животу, а потом к груди. ̶ Очень красиво.

Тонкая ткань ее лифа была расшита узорчатым кружевом, через которое игриво торчали соски. Роман пососал один, и девушка простонала, выгибая спину.

Лёля даже в постели старалась выглядеть так, словно перед ней объективы камер. Она не отдавалась всецело процессу, никогда.

Бочаров поднялся поцелуями еще выше к ключице и незаметно просунул руки за ее шею. Только чудо помогло затуманенному страстью разуму разобраться с застежкой на цепочке. Другого объяснения ловкости, с которой ему удалось надеть на девушку украшение, он не находил.

Лёля тихо пискнула и взялась рукой за кулон. Красивые сапфиры переливались в свете ночной лампы.

̶ С годовщиной, ̶ промурлыкал Рома, предвкушая реакцию подружки.

Ему показалось, что в ее взгляде промелькнуло разочарование, но она быстро скрыла его и набросилась на него с поцелуем.

̶ Ты ожидала чего-то бо́льшего? ̶ спросил Бочаров. Дьявол, триста тысяч, неужели мало?

̶ Я уже устала ждать бо́льшего, Ром, ̶ обреченно выдохнула Леля, потеребив пальцами переливающийся кулон. ̶ Наверное, никогда и не дождусь, так что…