Ну вот и, наконец,
Язык сгодился мне,
Которым я владел
Уже неплохо в детстве.
Но видеть это мог
Я разве что во сне,
Поскольку был тогда я человек советский…
Опять я не о том,
И снова – не туда.
Но я не виноват:
Всё не забудешь сразу.
…Вот Тауэр стоит,
Алмазная вода
Вот из фонтана бьёт,
И день, как по заказу.
Не надо воздыхать,
И подведём итог,
Пока вагон метро проносится со свистом:
Наверно, всё же есть
На этом свете Бог —
Мне снова столько лет,
Как Оливеру Твисту.
Выходя из музея Мадам Тюссо
Сидела с Депардье моя жена,
Я в это время с Нельсоном трепался.
Хлебнул с Шекспиром красного вина,
Жаль – Байрон по дороге не попался.
Я вышел. А у зданья Би-Би-Си
Вдруг кстати вспомнил этого майора,
Который двадцать лет тому трусил
Меня, пугая лагерным забором.
Зайдём, майор, в простой английский паб,
Пройдём под красным фонарём на Сохо.
Тебе я склею пару клёвых баб —
Они «допросят» так, что станет плохо.
Да хрен с тобой!…
То было в страшном сне,
Когда ты предлагал мне папиросы.
Тем более, что, может быть, в Чечне
Уже давно отбросил ты колёса.
…Сияет Пикадилли. И Тюссо
Мадам давно осталась за спиною.
Спасибо, сволочь, и «сенкью» за всё,
За всё «мерси», что сделал ты со мною.
***
Идёт по Темзе пароход,
Я на ходу обедаю.
Куда идёт, зачем идёт —
Не знаю и не ведаю.
На Трафальгарской посижу,
Дыша великим городом,
И за голубкой подгляжу,
Что завлекает голубя.
Суббота в Лондоне – Шабат.
Как говорят на родине.
Спина болит, ступни горят
От расстояний пройденных.
Сидел бы так – мне всё равно —
Хоть гостем, а хоть жителем.
Ирландец рыжий пьёт вино,
Да из горла, как в Питере.
Как Нельсон высоко стоит
В объятьях полдня свежего!
Кругом ребята все свои,
Но только чуть повежливей.
От впечатлений еле жив,
Встаю и дальше топаю.
… А вечером – на Тель-Авив,
В его объятья тёплые.
ИТАЛИЯ
***
Мы вырвались с тобой из круга
Своих обыденных забот.
Вдыхай Италию, подруга, —
Здесь жизнерадостный народ.
В гостинице, в Монте-Катини
Нет смысла киснуть —
В путь пора!
Струится вечер темносиний,
И небо чистое с утра.
Мы столько лет в замоте жили,
Такой тащили груз и вес,
Что, право, честно заслужили
С тобою порцию чудес.
Нас май с природой обвенчает.
Я этот май дарю тебе.
…Мы во Флоренцию въезжаем —
Благодарение судьбе.
Флоренция
Какого тебе ещё надо рожна!
Картину купи и бутылку вина.
Ныряй с головой, закрывая глаза,
В шальной, боевой Флорентийский базар
Хоть вера не та и ментальность не та —
К ступеням собора Святого Христа
Присядь, если двигаться далее лень,
Используя статуи мраморной тень.
Душе дай пожить без заумных идей,
Разлива российского иудей.
И, глядя на звёзды, к гостинице правь,
Прикончи вино, а картину оставь.
Венеция
Звёзды в тучах спрятались
В итальянском небе.
Я впервые радуюсь
Там, где раньше не был.
Сладкий воздух странствий,
Обалдев, вдыхаю.
Ах венецианская
Улица ночная!
Вечер в декорациях
Золотых и синих.
…И цветёт акация,
Как на Украине.
Швейцарский эскиз
Сгустились сумерки,
Как прошлогодний мёд.
Какое-то швейцарское селенье
У озера стоит на отраженье
Своём – вниз крышами, наоборот.
И в этой перевёрнутости есть
Какой-то смысл,
И даже тайность шифра.
И возраста внушительная цифра
Читается всего, как 26.
Так в сумерках альпийский снег блестит,
Что все ответы кажутся вопросами.
В воде проплыло что-то вверх колёсами —
То вертолёт вдоль озера летит.
ИСПАНИЯ
По Гвадалквивиру
Невелика река, неглубока,
Но утонули в той реке века.
И старый мир, и этот новый мир
Сокрыл в воде своей Гвадалквивир.
Корабль старый, ржавые борта:
Какая истребилась красота!
Еврейская-арабская река,
Как радость, и как горе, глубока.
И христиан угрюмая струя —
Своя. А может быть, и не своя.
И правит праздник,
Правит вечный пир —
Гвадалквивир.