Трое насекомых-клона заняли свои места. Судья за судейским столом, прямо перед Аресом, а синий и зелёный милицейские чины за своими трибунками-кафедрами, слева и справа от него. Древняя богиня Муидда и все вожди Дженптура с портретов на стенах с безразличным выражением лица следили за этой нелепой картиной своими слепыми нарисованными глазами.

– Встать, Страшный суд идёт! – внезапно в полной тишине раздался голос красного судьи.

Волна гравиполя подхватила Ареса и придала его телу вертикальное положение. При этом все конечности оставались полностью парализованными, а рот – скованным невидимой печатью.

– Слушается дела Ареса, идентификационный номер в планетарной базе данных 38629015. Работу самого справедливого и гуманного ре-эволюционного трибунала прошу считать открытой, – низким тяжёлым металлическим басом произнёс красный судья.

Его голос старался пролезть в самую душу, в самое естество Ареса, распространяя по телу волны страха и заставляя пульсировать вены.

– Арес 38629015, – продолжил служитель Муидды, – обвиняется по статье 25648 точка 7 параграф 73.1, раздел восьмой Планетарного Уголовного Кодекса Великой Дженптурской Равианистической Империи. Предательство дела ре-эволюции, проникновение в государственную тайну, неправдомыслие истинного равианистического строя, инакомыслие, тайнознание и отсутствие восхищения Великим Отцом-Председателем.

Судья остановил свою речь, тяжёлым взглядом оглядел всех присутствующих и покачал головой.

– Да… Давненько у нас не было столь тяжёлого, столь кощунственного преступления перед своим народом. Чувствую этот враг народа, этот отщепенец, ренегат и предатель нашего дела, за которое сложили головы наши отцы и деды, найдёт самую страшную кару, высшую меру равианистической справедливости! – он с отвращением смотрел на Ареса, как на мерзкую маленькую джаньскую укрицу, – Подсудимый попрал самое святое, самое священное, что есть у нас – нашу веру в счастье равианизма, в светлое настоящее и будущее равианистического строя планеты. И поверьте мне, судить его мы будем по всей ре-эволюционной строгости и справедливости, со всей своей ненавистью и беспощадностью.

Арес хотел было что-то крикнуть. Что он никого не предавал, ничего не попрал, и что он очень даже верит и в счастье, и во всё остальное и искренне любит Великого Отца-Председателя. Ведь во всём виноват проклятый бракованный ковчег и баги прошивки, а он не при чём. Но увы, его рот не мог произнести ни слова, а крик так и остался немым и безмолвным в холодном молчании огромного судебного зала.

*****

– Слово представляется генеральному милицейскому прокуратору Великой Планетарной Равианистической Империи Дженптура, комрадогеноссе Вынь Кую. Прошу Вас, комрадогеноссе, – красный блюститель законности громко ударил церемониальным молоточком по наковаленке. По залу камертоном прошла волна сухого гулкого звона.

Синий милиционер слева от Ареса встал по стойке смирно. Он весь вытянулся как струна и начал рапортовать чёткими заученными фразами. Голос его тоже показался Аресу знакомым. На самом деле это был не обман слуха, комрадогеноссе Вынь Куй был пра-пра-правнуком знаменитого адмирала-командора Сунь Вынь Куя, пророка и предтечи ре-эволюции, благодаря которому был подожжён лист сакры под Старым миром. Дженптурская равианистическая Гоминдана присвоила ему наивысшую награду Дженптура – Орден бессмертия и увековечила образ одного из лучших и самоотверженных своих сынов в базах данных наследия его генетических цепочек. Теперь все его наследники рождались точными клонами-копиями своего великого предка. Говорил Вынь Куй на планетарном языке без акцента. Чётко, ровно, последовательно. Каждое его слово резало как лазерный нож: