Труд и упорство вызывали уважение окружающих, и в конце концов стали появляться маленькие результаты, которые постепенно росли от ее непрекращающихся самостоятельных тренировок. Большим достижением стала победа над собой, которая была достигнута ее стремлениями через боль и пот. Настю никто не заставлял, все это она делала сама, слишком хорошо запомнив тех детей в больнице…

Где-то через полгода, когда мы находились на занятии в «Меридиане», стало известно от одной из мам, что в Школе повышения спортивного мастерства (так, кажется, это называлось) в Северном Чертанове шел набор девочек пяти-шести лет в группу синхронного плавания. У всех было приблизительное представление о синхронном плавании, но толком никто не знал, что это на самом деле такое. Все сразу представляли голубую воду, разноцветные купальники и девушек, легко и красиво делающих фигуры. В общем представлении сразу всплывал образ балета в воде, в принципе, именно такое определение и давали тогда синхронному плаванию, относя его больше к искусству, чем к спорту. С этими мыслями все дружно рванули после занятия на отбор.

Когда приехали туда, он уже шел полным ходом, но занятия хореографией и упорные тренировки дома сделали свое дело. Настя с легкостью прошла отбор. Потом стало сложно. Занятия в Северном Чертанове не относятся к самым приятным воспоминаниям детства, но они однозначно наложили свой отпечаток, или, точнее, добавили опыта и сформировали характер маленькой девочки. Тренировки проходили в бассейне, где в основном обучались плаванию, так как мало кто умел держаться на воде. Много времени в зале уделялось растяжке на шпагат и общему развитию гибкости.

На суше занятия проходили жестко и достаточно грубо, никаких поблажек из-за маленького возраста не делалось. Девочки побаивались тренера, которая была несколько вспыльчива и требовательна, а для растяжки садилась на всех по очереди. Такого отношения к детям никто не ожидал, все было впервые. Девочки плакали, некоторые при первой возможности прятались в туалете. Для многих родителей такие методы казались дикими, и постепенно из «группы хореографии» осталась одна Настя. Остальные перестали ходить, предпочитая танцевать в ансамбле.

Первые два-три месяца приходилось ездить сначала на хореографию, а оттуда бегом спешить на автобус, на ходу перекусывая и отстегивая кружевную накладку с волос, оставшуюся после танцевальных занятий. Из этих поездок особенно запомнились эпизоды, когда, проходя мимо булочной, мы останавливались – тогда как раз заканчивали выпекать французские багеты, манящий запах которых распространялся по всему району. Мы каждый раз, поддавшись соблазну, покупали горячий и ароматный хлеб и сразу же съедали его по пути на тренировку. Позже мы прекратили занятия хореографией – их перенесли в другое место, и добираться туда для нас стало затруднительно.

В секции синхронного плавания по не понятным ни для кого причинам тренер недолюбливала Настю и не скрывала этого. Она постоянно показывала Настюше свою неприязнь, чем больше та трудилась, тем сильнее на нее срывалась тренер, но об этом чуть позже.

В бассейне тоже было не все в порядке. Плавать Настя не умела, она не боялась находиться в воде, держась за бортик, но дальше этого не пошло. Семья всячески стремилась ее поддержать, но девочка как будто потеряла свой внутренний стержень. Ей было страшно, она стала неуверенной в себе и при приближении тренера старалась спрятаться, поджимала губы и смотрела в пол. Мама долго думала, как вывести ее из этого ступора. В то же время Насте привезли из Прибалтики большую пластиковую рыбу. Она была прозрачной, с очаровательными плавником и хвостом, раскрашенными синими и красными линиями. С красивыми глазками рыбка выглядела сказочной и очень хорошо держалась на воде. Мама решила взять эту игрушку на занятие и сказала, что Настя может держаться за нее руками, волшебная рыбка будет ее поддерживать и с ней ничего не случится, только нужно обязательно поверить в себя. Тогда она действительно поверила, и все получилось. В результате Настюша поплыла и быстро наверстала упущенное время.