Девушка жевала батончик, запивая его водой. Она качала ногой, свесив ее над пропастью в метров сто, что простиралась под ней. Боязни высоты у нее явно не было. Только что она проверила сообщения от команды, где ей было приказано возвращаться, как закончит здесь, потому ей не терпелось покинуть стройку, но объект явно не собирался уходить с работы пораньше. Она даже не была уверена, что это именно он, ведь в его доме она не обнаружила ничего необычного, кроме остатков соноплазмы. Но такая была у большинства людей, обладающих какими-то зачатками энергии, то есть, практически у всех. Она решила выждать до конца рабочего дня, проводить его до дома, а затем вернуться. Бросив фантик от батончика с высоты, она допила остатки воды, быстро вернула фильтратор на место и приготовилась ждать.

– Пять минут до конца рабочего дня, – известил всех щуплый мужчина в заношенном костюме. Это был мистер Ноунс, приходившийся старшим техником на данном этаже. Рёкин потянулся в кресле. Этот обычный день (как и все его дни до этого), скучный и серый, оказался завершен. Он не спеша выключил компьютер, натянул куртку и вместе с такими же офисными крысами, как он, в потоке людей покинул здание. На улице он остановился, почесывая шею. Весь день ему казалось, что кто-то наблюдает за ним, потому он поднял голову наверх, обвел соседние небоскребы, но, разумеется, ничего не заметил. Игра воображения от недосыпа, усмехнулся он про себя. Быстрым шагом он отправился к рейсовику. Погода сегодня и правда была замечательной, небо окрасилось в золотой и красный к закату, отражаясь в окнах рейсовика, что спешно тащил свое серое тело к станции парня. Его снова убаюкивало, но в этот раз ему не снилось ничего, только всполохи красного и золотого, проникающие под веки, а затем резкий толчок поезда вдруг плеснул ему в лицо ведро крови.

Рёкин открыл глаза и поднялся с места. В носу все еще щекотал запах железа, а голова неистово раскалывалась, словно он не спал несколько дней. Он достал талон, приложил к сканеру на выход, но тот горел красной лампочкой. Разрядился.

Полицейский недовольно поспешил к нему, и Рёкин закрыл глаза, проводя по лицу. Его мутило. Он протянул талон полицейскому, тот повертел его в руках, поскольку тот стал абсолютно непригоден.

– Почему не зарядили? – грубовато спросил он, возвращая талон.

– Забыл, – слабо отозвался Рёкин. Ему хотелось присесть, потому что без этого казалось, что его сейчас вырвет.

Полицейский порылся у себя в поясной сумке и достал зарядное устройство, воткнул в него талон, протянутый Рёкином, и самостоятельно отсканировал, словно боялся, что брюнет может сбежать с казенным оборудованием. Затем аккуратно извлек тут же померкший талон и вернул его владельцу.

– Больше не забывайте, – сурово наказал он парню, ненавязчиво подтолкнув того к выходу. Служитель порядка вернулся на свое место, с подозрением посматривая на бледного Рёкина. Тот поспешил убраться прочь.

На улице к тому времени уже стемнело. Он быстрым шагом шел домой, сворачивая по самым коротким улицам. В одной подворотне его все-таки скрутило и вырвало прямо на грязноватого вида стену бетонного забора. Должно быть, съел что-то не то, удивленно подумал Рёкин. Пот катился с него градом, когда он выпрямился и вытер рот рукавом, выдыхая. Яркая вспышка света неожиданно резанула его по глазам, заставив отшатнуться. Резкий толчок в грудь и Рёкин отлетел к той самой стене и сполз по ней на землю, во рту появился железный привкус, а голова загудела еще сильнее. Однако не это занимало его мысли: он с ужасом наблюдал, как прямо с небес полилась кровь, дождем окрашивая все окружающее в кошмарный алый цвет. А затем из неоткуда взявшаяся когтистая лапа потянулась к нему, усиливая его головную боль в сто крат.