– Ты, сынок, пойдёшь в распоряжение Ольги Васильевны. У нас в отряде всем дело найдется.

По строгому взгляду Андрей почувствовал, что перечить командиру нельзя и покорно опустил голову.

К столу стали подходить члены штаба отряда. Они с интересом смотрели на Юру и Андрея. Один из них спросил:

– Новенькие?

– Ребята недавно пришли, пусть осмотрятся, – коротко пояснил командир. – Егор, отведи мальчика к Ольге Васильевне. А Юру познакомь с Ковровым… Сегодня, чтобы завтра не терять время. Всё. Идите.

Егор с серьёзным видом мотнул ребятам лохматой головой.

– Идём за мной.

Юра и Андрей двинулись за Егором.

Партизаны, поглядывая на командира стали садиться за стол. О чём пойдёт разговор они знали. Об этом штаб отряда обсуждал накануне, поэтому ждали, что скажет Бортич. Но Василь Ефимович не торопился садиться: он о чём-то размышлял.

Молчание прервал по-ребячьи застенчивый и добродушный недавний выпускник мединститута, Иван Сегель. До войны он успел поработать врачом на скорой помощи. В отряд попал случайно. Когда бои шли уже на улицах города, Иван на дому делал больному перевязку и не успел уйти вместе с отступающими нашими бойцами. Пришлось тайно покидать город. Блуждая в лесу с баулом в руках, наткнулся на партизан. Иван горячо и открыто сказал:

– Василь Ефимович, нам нужно как можно скорее уходить отсюда, перейти линию фронта и соединиться с регулярной армией.

– Ух, мать родная! Это было бы неплохо! – пробасил рослый Тимофей Стрига – человек крепкого телосложения. В колхозе он был первый забойщик скота. Его кулачищи с нетерпением постукивали по столу.

Командир с напряженным лицом сел, присоединившись к своим товарищам.

– Ещё кто так думает?

– Василь Ефимович, – горячился Сегель, – воевать в глубоком тылу, без связи с регулярной армией, без хорошего вооружения, я думаю, бесполезно.

Партизаны молчали. Конечно, Иван Сегель говорил правильно – надо пробираться к своим. Но линия фронта отодвинулась далеко на восток. И если они маленьким, плохо вооруженным отрядом будут продвигаться к фронтовой черте, то немцы могут просто раздавить их. Это понимал каждый. Для этого они и собрались, чтобы решить, что делать. Слово было за командиром.

– Если отряд будет двигаться в сторону фронта, то обязательно попадём в лапы к немцам, – издалека начал Бортич. – А вот если мы останемся здесь и будем наносить удары немцам в тылу, то, я думаю, принесём значительную пользу нашей армии. Мы должны поставить перед собой задачу – разрушить систему обеспечения германского фронта, взять под свой контроль шоссейную и железную дороги, систему связи и коммуникаций. Если грузы не будут доходить до линии фронта – не будет подкрепления, воевать им будет нечем…

Бывший директор школы, а ныне командир партизанского отряда Василь Ефимович Бортич говорил сдержанно, вдумчиво и убедительно. Он, возможно, лучше других, без эмоций, понимал сложившуюся ситуацию. Видно было, что всё сказанное продуманно им до мелочей, и он брал на себя ответственность за жизнь людей в отряде.

– И это правильно! – вырвалось у Тимофея. – Не всё равно, где бить фашистов, как бешенных собак, – на фронте или в тылу. – И с досадой заметил: – Вот только с оружием у нас плоховато.

– Оружие будем добывать у немцев, – успокоил его командир.

Все единодушно согласились.

Землянка, организованная под кухню, пряталась в густом ельнике. Там командовала Ольга Васильевна с дочкой.

Всякий раз, когда Егор подходил к землянке, радостные мысли будоражили его воображение. Нагнувшись, он перешагнул порог кухни. Приятный запах пахнул ему в нос. Он всегда испытывал непередаваемое наслаждение, когда бывал в этой землянке. Но не вкусные запахи привлекали его, а нечаянная встреча с Дашей – дочкой хозяйки. Но она, по непонятной ему причине, упрямо старалась не замечать его. В тусклом освещении она всегда уходила в дальний угол и там чем-то занималась.