– Ну, чего стоим? Мыться идем, что ли.

– Только давай прежде еще чуть-чуть договоримся, о случившемся – вообще никому.

Соседка скептично выгнула бровь.

– Два мешка галгинки!

Бровь стала выше.

– Уговорила, три!

– Ага, я поняла, никому ни слова. А никому – это конкретно твоему мужу. Так уж и быть, три мешка жду завтра, – блондинка выставила оттопыренный мизинец, осеняя нас двоих клятвой, – арху о выходках одной несчастной ведьмы ни слова. Но если хоть еще ра-а-аз…

Выставила ладонь:

– Больше ни-ни, честное ведьминское.

– Вторую руку, ту, что со скрещенными пальцами!

Мысленно чертыхнувшись, поспешно предъявила вторую ладонь.

Надо ли говорить, что подруга мне все равно не поверила? Думаю, нет. Но я сама зареклась нарушать правила, по крайней мере, до окончания семестра, все-таки на отдых с Адрианом очень хотелось, а вот сидеть в ХИРО – очень нет. Мне по горло хватило этой трехмесячной разлуки, какая длилась с момента начала обучения. Те пару дней, что мы виделись на редких выходных – не в счет. А ведь первый семестр первого курса самый короткий, второй будет длиться целых шесть с хвостищем! Шесть, твою дивизию, шесть!!! Вы слышите мой душевный вой? Угу. Его не услышит только глухущий вейдар. Посему больше никаких шалостей. Все, Ульяна, мы наказаны!

⚝ ⚝ ⚝

Адриан

Я застегивал пряжку ремня на штанах формы, когда в спальню заглянул уже переодетый Ден.

– Илус не забудь, – напомнил сосед, крутя в пальцах предмет в виде небольшого глянцево-серебристого острозаточенного карандаша. Одно легкое нажатие ― и артефакт трансформировался в метательный нож с полукруглой ручкой. Подобную вещицу с любопытными свойствами выдали каждому архару на вводной паре, мне в том числе. – Слышал, Шедай сегодня собирается научить нас наносить херон. Твой асан уже зажил? – архар заинтересованно уставился в район моей шеи.

Перевел взгляд к зеркалу, наклонил голову, проводя пальцами по круглому символу татуировки, напоминающей спиральный щит. Если помнить слова Шедая – совсем скоро мое тело украсят тысячи подобных не-совсем-татуировок. Эти рисунки выжигались на коже илусом и служили в качестве мощных оберегов, сами по себе татуировки не проходили, только если выполнили свою задачу. Наносить их было и затратно магически, поскольку при нанесении требовалось задействовать свои силы, адски болезненно и не безопасно без надзора архпрейма. Одно неверное движение ― и вместо защиты можно было обеспечить себе неприятное, а иногда и убойное проклятие.

– Вижу, – с нотками зависти присвистнул Гелден. – Заметил, на тебе любые повреждения заживают за минуты. Не поделишься секретом?

– Нет никакого секрета, Ден, – снял тунику из огнеупорного материала. – У кого-то держать силу в узде отлично получается, а у кого-то быстро срастаются переломы.

– Ну да, – хмыкнул сосед. – Камешек поймал. Не хочешь говорить, ладно. Тебя подождать?

– Как хочешь, – подбросил в руке илус и засунул его в специальное отделение на ремне.

– Подожду. Поторопись, позер.

– От позера слышу.

Спускаясь на первый этаж общежития, потирал ладонью асан. По словам куратора, рисунки, кроме архаров, никому увидеть не дано, и хорошо. Ульянка действительно вроде ничего такого не заметила, но это не показатель, с нанесения асана мы зрительно связывались всего один раз и ненадолго, она могла просто не придать значения, а отголоски боли мы с ней, как обычно, списали на тренировки. От нашей связи можно ожидать чего угодно, и видимость деферсов, если называть илусные рисунки научным языком, ― в том числе. Я не переживал, что мое чудо от их вида может словить сердечный приступ, о нет. А вот затребовать себе похожую татуировку, и не одну, ― о да, и тогда сердечный приступ хватать буду уже я.