В голове крутились яркие картинки грустного дня. И как все это могло произойти со мной в течение двух часов? Пьяный Сереня и его блевотина. Пес и прогулка по двору, а потом поездка в неизвестном направлении. Торжественное открытие машиной ворот в розарий. Наезд на мужчину и бессовестное оставление в опасности в невменяемом состоянии.

И я еще считаю себя адекватной?

Я обхватила голову руками и покачала головой. По щекам полились слезы. Гримаса смеха сменилась мимикой душевной боли. Я ощущала себя мокрым полотенцем, которое скрутили в жгут, а он от веса воды не может раскрутиться. И я ревела так, словно задалась целью выгнать из себя всю воду. Будто позволила себе наплакаться за все годы терпения, за все обиды, которые переносила со сцепленными зубами.

Что я делаю? Что творю? Разве я такая?

Я опустила козырек от солнца и посмотрела на себя в крохотное окно.

– Я не нравлюсь себе такой. Нет. Это не я.

Казалось, что у меня даже зрачок дрожит в отражении. И разве я такой хочу себя видеть?

Так больше жить нельзя. Нужно действовать так, как чувствую. А сейчас я ощущаю вину за то, что оставила пострадавшего и сбежала. И я могу это исправить прямо сейчас, чтобы смело встретиться глазами со своим отражением.

Даже если этот мужчина под веществами, это именно я его сбила и бессовестно уехала с места происшествия. Бросила в беде.

Нет, по совести нужно вернуться. Понять, где он находится, и вызвать туда скорую. Там дальше пусть сами разбираются. Тогда я смогу спокойно дышать.

Я вытерла влагу с лица, высморкала в салфетку трусость и развернула машину. Теперь я уже была внимательна, особенно с указателями. Благодаря им я смогла понять, между какими населенными пунктами находится поворот к воротам в ботанический сад, и запомнить ориентиры для водителя скорой. Я знала, что на клумбе-то связь у меня брала!

Я долго репетировала, что скажу диспетчеру, и каждый раз невероятно завиралась. Путалась в показаниях и пыталась себя выгородить, пока не поняла, что все бесполезно. Если приедет скорая, они увидят ранения незнакомца и следы шин. Вызовут полицию, даже если мужчина ничего не скажет. Следом примчатся менты, поднимут записи с камер, если они есть, конечно, и все. Мне конец. Посадят.

И сейчас у меня выбор: вернуться на место преступления и сделать вид, что я не уезжала, или посмотреть, были ли на моем пути камеры, и скрыть машину.

И снова я малодушничаю!

Было стыдно за свои мысли о побеге, но мне безумно хотелось отмотать время назад. Стереть все сумасшедшее, что со мной произошло. Но у меня не было машины времени. Я уже здесь, и я по уши в дерьме.

Да, я могу сбежать, спрятать в лесу машину и трястись после этого каждый день. Но как смотреть в глаза мальчишкам? Как все рассказать мужу?

Нет, я так не смогу. Это я виновата в том, что сбила мужчину. Без меня бегал бы и бегал среди своих роз. А раз виновата – должна исправить.

Мое возвращение было очень медленным. Я не могла себя заставить ехать быстрее велосипеда. А когда наконец подъехала к открытым воротам и взяла в руки телефон, он оказался разряжен.

Фантастика!

Разумеется, провода в машине у меня нет. Еще неделю назад коллега Серени одолжил и так и не вернул, а новый мы не купили.

Я откинулась на спинку водительского сиденья и вдруг увидела очень ухоженную возрастную женщину в белом халате, которая уверенной и легкой походкой шла ко мне. Это было так неожиданно, что на некоторое время я впала в ступор. А когда она постучала по лобовому стеклу, делая вид, что водительская дверь на месте, я совершенно перестала что-либо понимать.