Наконец—то, все хирурги отделения собрались в ординаторской. Дары от родственников больных сегодня были скудными: бутылка коньяка, бутылка водки и небольшая коробка конфет «Ассорти». Алекс сходил за Вениаминовной, уговорил её прийти. Вернувшись, он достал из большого пакета, принесенные из дому упаковки с бутербродами, аккуратно разложил на столе. Григ и Борис тут же водрузили на стол дары. Вениаминовна вошла тихо, стояла и наблюдала за действиями мужчин, оценив на «хорошо!», усилила ощущение: – Приятно, когда мужчины у стола суетятся.

– Это наш крест, и именно здесь, – вставился верткий Алекс.

– Столовая ведь напротив ординаторской, но как в ней объявишься со своими вкусами и предпочтениями? – озаботилась проблемой Вениаминовна. Понимаю: в кафе тоже неудобно, да и многолюдно, а времени у хирургов на прием пищи никогда не бывает. Что делать?

– Пока нас подкармливают – проблем нет, – отшутился Борис – любитель сладкого и оглядел свою необъятную фигуру.

– И все же, по какому случаю трапеза? – вынимая руки из карманов идеально выглаженного белого халата, спросила Вениаминовна и приблизилась, наконец, к столу.

– Ухожу в отпуск и еду присматривать новое местожительство, – виновато проговорил Алекс и начал наливать водку в чайные чашки.

– Это место на карте обозначено? Давайте погадаем! Алекс в Австралию подается! Работу не бросишь? – нацеливаясь на сытный бедерброд, высказался очень голодный Григ и выдернул бутерброд с красной икрой.

– Нет, лучше Черное море. Зачем традицию нарушать. Косточки погреть не мешало бы, – посоветовал Борис, открывая коробку с конфетами.

– Ради сына можно и в Канаду! – высказалась всегда далеко смотрящая Вениаминовна.

– Такой переезд побегом называется. Американцы Сибирь делят с китайцами, а мы американские континенты от наводнения ринимся спасать. Они сюда, а мы туда? – это говорил Алекс, – родственники на Азовское море приглашают.

– Жить или в отпуск? – полюбопытствовала Вениаминовна, ещё надеясь на отступничество Алекса.

– Понравится, то совсем останусь. Гостиничный домик выстрою, вас буду собирать. Заделаюсь гостиничным мэтром. Руки вот начали дрожать – другую деятельность нужно выбирать.

Голоса из коридоров отделения тему остановили. Вениаминовна ринулась из ординаторской на крики.

Группа больных собралась на перекрестке двух коридоров. Мужчины пытались поднять упавшего с коляски Сашка, две женщины тоже тянули руки, чтобы ухватить упавшего и даже соперничали – отталкивали одна другую.

– Что происходит? – подошедшая заведующая всмотрелась в героев.

– Чудить начал Сашок – слишком резво кататься, вот и упал, – сказала участливая старушка Разуваева.

Вениаминовна, отстраняя всех сопереживающих, наклонилась над Сашком. Тот двусмысленно улыбался и пытался встать на корточки.

– Все в ажуре! Вениаминовна! Не получится у Вас – меня залечить. Я выйду на своих ногах и без болячек!

– Только прославите меня, – подхлестнула фантазию Сашка Вениаминовна – жестом разрешая мужчинам Сашка поднять.

Сашка водрузили в коляску, и он снова начал неуёмно резвиться – кататься по коридорам и орать песни.

Вениаминовна сделала отмашку всем, вернулась в ординаторскую.

– И откуда у Александра Заварухи такие положительные эмоции взялись, такая неуёмная энергия? Не пойму. Утром же совсем заскучал.

– Скучным он никогда не бывает. Может допинг принял? – Борис показательно скосил глаза на наполненный до края стакан, взял левой рукой рядом стоящий пустой стакан.

– Для Вениаминовны повторяю упражнение. – Правой рукой приподнял наполненный стакан выше уровня глаз и начал переливать в другой. Прозрачная струйка весело играла то с одним стаканом, то с другим под общий громогласный счет.