«Да, понял…». Я согласился со своей гостьей машинально. На самом деле мой разум отказывался воспринимать происходящее как реальность. Где-то в глубине сознания я желал проснуться, прервать этот сон, но в то же время любопытство подталкивало к продолжению столь необычного знакомства. Изабель улыбнулась, видимо прочитав и эти сумбурные мысли. Протянув руку вперёд, она прошептала:

– Позже проснёшься…. Вставай, Марк, нам пора идти.

Неподдельное удивление, промелькнувшее в моём взгляде, подвигло её к тому, что Изабель медленно сомкнула веки и слегка склонила голову, подтверждая, что я правильно понял смысл её слов. Мне же стало как-то очень легко во всём теле. Без каких-либо усилий поднявшись с дивана, я сделал шаг к женщине и с удивлением отметил, что моё древнее ложе и сейчас привычно не скрипнуло. Что случилось с мебелью, которая пережила свои лучшие годы задолго до моего рождения…?

Не знаю, что подтолкнуло меня обернуться назад. Какое наитие заставило взглянуть через плечо на только что покинутую постель? Но то, что я увидел, повергло меня в самый настоящий шок, заставив закричать от неожиданности.

На диване, накрывшись до подбородка свалявшимся пуховым одеялом и вытянув руки вдоль худого, неподвижного тела, лежал… я сам. То же осунувшееся, с заострёнными чертами лицо, которое я каждый день с грустью разглядывал в мутном зеркале над умывальником. Те же спутанные пряди светлых волос, давно не знавшие шампуня и горячей воды. Те же худощавые руки с длинными, тонкими, как у пианиста пальцами. И колечко на мизинце – подарок женщины, которую я когда-то безумно любил – то же самое. Никаких сомнений, это я сам, только излишне бледный и безмятежный.

Лёгкое прикосновение заставило меня замолчать так же резко, как и мрачная картина понудила открыть рот чуть раньше. Изабель, стоя чуть сзади, положила ладонь мне на плечо, и снова покой приятными волнами хлынул вниз по телу, заполняя меня изнутри.

– Успокойся, Марк. Всё будет хорошо….

Не в силах вымолвить ни слова, я показал рукой на диван.

– Оно останется здесь. Завтра утром его увезут в больницу, а через какое-то время вы вновь соединитесь. Я же говорила тебе про кому, Марк, так что ничего страшного не произошло.

Всё это было произнесено таким спокойным тоном, словно ничего особенного не случилось. Подумаешь, кто-то покинул собственную плоть, чтобы немного прогуляться по ночному городу…. Что особенного…? Изабель опять улыбнулась уголками бледно-розовых губ. Голубые глаза смотрели на меня со снисхождением. Плавным жестом она указала на входную дверь.

– Пойдём, Марк, а то я чувствую, что тебе не по себе. Давай прогуляемся, по пути поговорим….

Мы покинули моё опустевшее – если не считать бездыханное тело на старом диване за обитателя – жилище и по лестнице спустились во двор. Могу сказать, что мои ощущения от простых передвижений были непередаваемыми. Когда преодолеваешь расстояние только лишь с помощью желания, не прилагая никаких маломальских усилий, это что-то. Я мог двигать ногами, размахивать руками, но всё это было совершенно ни к чему….

Изабель вслед за мной выплыла во двор и на пороге остановилась.

– Подожди, Марк. Мы сейчас выйдем на улицу, постарайся держаться ближе ко мне. Договорились?

Я кивнул. Её предупреждение вызвало у меня некоторое удивление, потому как непонятно – чего можно опасаться на пустынной улице ночного города? А тем более в нашем районе, населённом в основном рабочими и докерами с порта, которые в это время видят уже далеко не первый сон. Но, всё же, вняв предупреждению своей новой знакомой, я постарался держаться как можно ближе к ней. И не зря…!