Они творили вместе.

Он кормил её волшебными конфетами от страхов и тревог: складывал сладости в банки, клеил этикетки и приносил каждый раз, как эти состояния возвращались к ней. «Принимать в неограниченном количестве», – было написано на этикетке.

Они играли в фанты: придумывали вопросы и задания и таким образом открывали новые грани друг в друге.

Они читали друг другу сказки, читали стихи, написанные во время первых влюблённостей, ездили голышом в машине, рассматривали звёзды, лёжа посреди поля.

Они были увлечены друг другом. И в этой детскости, некотором сумасшествии, обоюдной игривости и лёгкости был доступ к глубине и серьёзности того, что между ними происходит.

Глубина была в разговорах, в молчании, в контакте глаз. Когда их глаза соединялись в тишине, без слов, через какое-то время происходило то, что она называла включением. Периферическая картинка переставала существовать, они словно проникали друг в друга и начинали видеть изнутри. Это был невероятный опыт близости и узнавания, каждый раз наполненный трепетом, теплом и красотой от встречи с родственной душой.

Она проснулась, сладко потянулась и почувствовала его запах в своей постели. Хотя она знала, что сейчас одна, ей казалось, что стоит только повернуться – и она сможет прижаться к нему всем своим голым телом. В низу живота разлилось приятное тепло.

Не открывая глаз, она вспомнила его руки – сильные, красивые и нежные руки. Вспомнила, как они ощущаются на теле, и её пальцы скользнули к груди. Соски были твёрдыми, а низ живота стал ещё теплее.

Она вспомнила поцелуи, их глубину, соприкосновение языков. Её рука скользнула по животу, по лобку, колени раздвинулись, и пальцы проникли глубже.

Она вспомнила, как это ощущается, когда он входит в неё, как его движения достают почти до самого её сердца. Её пальцы задвигались в такт воспоминаниям, и приятное напряжение стало нарастать внутри живота. Дыхание стало глубже, волна тепла и лёгкой дрожи побежала по телу от низа её живота до кончиков пальцев и макушки.

Она улыбнулась, понаслаждалась, взяла телефон и написала «доброе утро».

– Доброе, доброе, красотка. Буду у тебя через полчаса, едем смотреть усадьбу. Государство продаёт её за копейки. Может, получится её восстановить, и тогда это место станет прекрасным вариантом для жизни, куда смогут приезжать люди за спокойствием, отдыхом, контактом с собой и единением с природой.

Рядом с этим мужчиной её тревоги отступали. Их сменяли счастье и благодарность. Она часто улыбалась, смакуя ощущение их совместности, и радовалась возможности вдохновлять мужчину, быть женщиной рядом с мужчиной, который меняет мир к лучшему.

Пока она ждала его в деревенском доме, в своём месте силы, она много танцевала и рисовала. Ощущения предвкушения, ожидания, волнения требовали быть выраженными наружу изнутри её светящегося счастьем сердца.

Танцуя, она благодарила того, кто там сверху, за встречу с этим мужчиной, за свои чувства и переживания. Благодарила и просила, чтобы они были вместе и чтобы всё складывалось наилучшим для них образом. Слёзы радости и любовь переполняли её. Она чувствовала, что тот, кто сверху, ведет её и направляет. Она ощущала невероятное доверие ко всем событиям, происходящим в её жизни.

В её доме была белая дверь, на которой она решила нарисовать дерево. Изобразила ствол, затем ветки и листья, которые она рисовала очень медленно, получая от этого удовольствие. Кропотливо добавляя каждую деталь, она осознавала, что рисует себя в этом дереве.

Потом ей захотелось изобразить его. Она ощущала много схожести и стала рисовать зеркальное дерево, переплетая ветки и корни деревьев друг с другом. Рисуя, она соединяла своё и его имена, тела и жизни в своём воображении, желая быть вместе с этим мужчиной.