Минут десять спустя появился спешивший обратно Мышка.

– Извините, что так долго. Уж больно хорошая система.

– Не надо извиняться. – Подойдя к парадной двери, Макс почувствовал в кончиках пальцев знакомое покалывание. Раскрыв футляр с отмычками, он приступил к работе.

– Чего возиться? Пусть Мышка ее выломает, и дело с концом. Сигнализация все равно не работает.

– Это грубо, – прошептал Макс, глаза его были полуприкрыты, все мысли – внутри замка. – Сейчас… Еще один момент…

Пальцы его не подвели. Мгновение спустя они стояли в ошеломляющем трехъярусном холле, облицованном черным и белым мрамором, а на них смотрела копия Венеры, водруженная посреди бассейна с золотыми рыбками.

– Боже! – Это было единственное, что пришло Мышке в голову.

– В самом деле. От этого почти что хочется остановиться и задуматься. – Макс бросил взгляд в сторону гигантской вешалки из изогнутых рогов. – Почти что.

Они разделились. Леклерк пошел вверх по широкой изгибающейся лестнице в спальню – к сейфу и украшениям миледи; Макс и Мышка остались на первом этаже.

Они работали тихо и слаженно, вырезая полотна из чересчур, по мнению Макса, аляповатых рам, и складывали их в коробку с бархатной обивкой. Скульптуры из бронзы, мрамора и камня они заворачивали в звукоизоляцию.

– Роден. – Макс остановился для мини-лекции. – Это действительно замечательная вещь. Ты видишь движение, Мышка? Какая легкость! Какая любовь художника к своему творению!

Мышка увидел только забавный округлый камень.

– Конечно, Макс. Очень здорово.

Макс вздохнул и благоговейно уложил Родена между складками тяжелой ткани.

– Нет, эту не надо, – произнес он, увидев, какую бронзовую глыбу держит в руках Мышка.

– Она тяжелая, – сказал Мышка. – Крепкая. Наверное, она дорого стоит.

– Несомненно, иначе ее не было бы в этой коллекции. Но ей не хватает стиля, Мышка, и красоты. Намного важнее воровать красивое, чем просто дорогое. В противном случае мы грабили бы банки, правда?

– Ага. – Он вышел в соседнюю комнату и вернулся со статуэткой Ремингтона – ковбой верхом на брыкающейся лошади. – А как насчет этой, Макс?

Макс осмотрел ее. Хорошая вещь и наверняка тяжелая, как грузовик. Хоть и не в его вкусе, но Макс видел, что Мышке она понравилась.

– Прекрасный выбор. Но лучше отнести ее в лимузин прямо так. Мы здесь уже почти закончили.

– Неплохо, весьма неплохо, – добавил сбежавший с лестницы Леклерк, довольно похлопывая себя по набитому напоясному карману. – Не знаю, что мадам и месье взяли с собой в Европу, но нам они тоже оставили целую кучу безделушек. – Трудно было обойти вниманием акции и наличные деньги, которые он нашел в двойном сейфе, но Макс очень суеверно относился к краже денег. Не такой был Леклерк человек, чтобы плевать на чужие суеверия. – Посмотри на это.

Он вытащил из кармана ослепляющую горсть бриллиантов и рубинов. Камни были объединены в ожерелье из трех ниток. Макс взял его, поднял к свету и хмыкнул.

– Как только можно взять такие красивые камни и превратить их в такой кошмар? Леди должна быть нам благодарна за то, что ей больше не придется это носить.

– Это может стоить по меньшей мере пятьдесят тысяч.

«Хм-м, возможно», – подумал Макс и пожалел, что у него с собой нет лупы. Он выбрал бы самые подходящие камешки и сделал бы более симпатичное ожерелье для Лили. Взгляд на часы и кивок.

– Думаю, что наш кутеж окончен. Начнем грузить? Кажется, мы сможем попасть домой как раз между завтраком и обедом.