– Что будете заказывать, юные леди? – мило улыбаясь, поинтересовалась старушка.

– Нам два больших Латте и два десерта тирамису. – Эви заказала за нас двоих, и это облегчило мне задачу. Я всегда путаюсь, когда нужно сделать быстрый выбор. Сразу расплатившись на кассе карточкой, я только присела в мягкое кресло, как вдруг зазвонил телефон. Мама. Она не звонила мне целую вечность.

– Прости, это мама. Я поговорю с ней на улице, – как можно извиняющимся тоном сказала я, вытаскивая наушники из сумочки.

– Конечно, иди! – сказала Эви с широкой улыбкой.

Как только я оказалась на улице и надела наушники, лицо мамы озарило экран. Она выглядела все так же красиво и прилежно.

– Привет, мам, – улыбнулась я.

– Привет, милая! А что это на тебе надето? – брезгливо спросила она, глядя на толстовку Эви.

– Это моей подруги. Я взяла ее поносить.

– Ох, Изабель, я же говорила, что тебе больше подходит классический стиль одежды. Не расстраивай нас с папой. Все должны видеть, какая ты хорошая ученица. – Мама отчитывала меня, а я боролась с желанием закатить глаза. Завернув за угол, я зашла в маленький тупик между кофейней и антикварным магазинчиком, чтобы не мешать людям.

– Я поняла, мам, – простонала я, когда ее речь, казалось, никогда не закончится. – Как дела?

– Изабель, сколько раз я тебе говорила…

– Не перебивай взрослых, – перебила я ее. – У меня мало времени, скоро начнутся занятия и все такое, – солгала я, чтобы избавиться хоть от части ее нотаций. – Просто хочу поскорее узнать, как у вас дела?

– Все хорошо, ты же знаешь. Твой отец постоянно в расчетах, бумажках, а у меня выходной. Вот и позвонила.

– Понятно, – сказала я, не зная, о чем поговорить еще. Наши разговоры всегда были однотипными.

– На самом деле у нас есть новость для тебя, – сказала мама, искренне улыбаясь.

– Какая? Вы заберете меня отсюда? – в надежде спросила я.

– Нет, дорогая. У тебя скоро будет братик! – Шок, который я сейчас испытываю, перекрыл все. – Мы не хотели тебе говорить, пока все точно не решиться. Вчера я отправила нужные документы, и уже завтра мы заберем мальчика из детского дома. – Я перестала что-либо слышать и просто смотрела на стену впереди себя. Как это вообще возможно? Мои родители, которые, по сути, никогда не выполняли свою роль, решили взять ребенка из приюта? Когда я нахожусь в опасности, они думают о другом. Может, они просто решили, что я отсюда живой не выйду, и нашли мне замену?

– Я вас поздравляю, – как можно оптимистичнее сказала я. – Мне пора идти. Созвонимся позже! – прежде чем она успеет что-либо сказать, я отключила телефон. Внутри который раз разрывалось все от боли. Одинокая слеза скатилась по щеке, но я быстро ее стерла, когда услышала звон.

Шагая к краю здания, я медленно выглянула из укрытия. Никого не было, кроме одного высокого парня, одетого во все черное, с капюшоном на голове. Он медленно шел вниз по улице, глядя в свой телефон. Черт! Вдруг он такой же новенький и не знает правил? Недолго думая, скорее на адреналине, я побежала к нему и, схватив за рукав, потянула обратно в переулок. Там вроде была заброшенная комната, примыкающая к антикварному магазинчику – отсидимся там. На удивление, парень оказался податливым и без лишних слов шел туда, куда я его тащила. Боюсь представить, как себя чувствовал Вито, когда я брыкалась и кричала.

Мы добрались к двери, и я отодвинула металлическую пластину, которая наполовину закрывала дырку в ней.

– Пойдем, я объясню все внутри, – сказала я, не оборачиваясь, и первая пролезла внутрь.

Здесь был маленький коридорчик с длинной лавочкой и кучей разных коробок, покрытых паутиной. Господи, надеюсь, здесь нет пауков? Мне пришлось придвинуться к этим ужасным узорам, чтобы парень смог залезть. Ему далось это труднее, с его то ростом. Даже кажется, что он выше Дема, хотя в том метр восемьдесят.