Пока девочка сидела там, мысли начали блуждать. Хотелось выломать дверь и убежать, найдя новую жизнь, где ее любят и принимают. Хотя это лишь фантазия, выхода не было! Затем навернулись слезы, горячие и горькие, девочка подумала о жизни, которой у не будет. Одно ребенок знал точно: не нужно молиться, не нужно просить прощения, потому что это кто-то сказал. Когда-нибудь только она будет решать, как жить и кем быть.

Тьма сомкнулась вокруг, бархатистая, мягкая прохладная, словно успокаивая. Мрак стоял в подвале плотный и непроницаемый, словно занавес, скрывающий жуткие тайны. Вокруг только едва различимые силуэты предметов, лежащих на полу и на стенах. Девочка не могла видеть своих рук или ног, дыхание становилось ровным и спокойным, а мысли казались кристально ясными. Она уже давно не испытывала страха в темноте, наоборот, чувствовала, как становится спокойной и уверенной. Во тьме, мысли шли стройным логичным рядом из хладнокровных суждений и именно этого девочка боялась. Не тьмы, а себя во тьме, вся эта ярость и хладнокровие. Словно в те моменты это уже не она и тем не менее, получается четко осознавать истинную себя.

Глаза уставились в темноту, пытаясь разглядеть что-то, что могло бы помочь, но все, что видно, это: тени и непонятные формы, которые казались двигающимися. Во тьме словно, время замедляется, и каждая секунда длится вечность. Девочка пыталась сосредоточиться на дыхании, но даже это было трудно сделать. Вокруг царила тишина и безмолвие. Это спасение и одновременно сумасшествие. «Я не должна здесь быть,» – думала Эстер, сжимая кулаки на коленях. «Нужно быть снаружи, на свежем воздухе, среди людей. Не хочу быть заперта в этом мрачном подвале.»

Она решила, что должна бороться и выбраться отсюда. Девочка сжала зубы, зажмурила глаза и сосредоточилась на мысли о том, как все изменится. Понимая, что это будет не легко, девочка готова сделать все, ради будущего и свободы.

Эмма всматривалась в дно пустого бокала. На душе крайне паршиво. Девушка разблокировала смартфон и пролистала несколько общих фото, с молодым темноволосым мужчиной. После перекочевала в общий с ним чат. Сообщения прочитаны, но ответа на них не последовало. Прошло уже больше суток. Девушку охватила приглушенная алкоголем ярость, она, грубо зашвырнула телефон в свою сумку. Сейчас нужно иметь трезвую голову, но Эмма думала совсем не о том. Как и многие перфекционисты, мечтала об идеальных отношениях, семье, работе. Все должно быть выверено четко и по полочкам. Если мужчина, то один и на всю жизнь. Если работа, то самая перспективная. Если друзья, то надежные и разделяющие общие стремления. Ей ТАК хотелось стабильности, но все трещало буквально по швам: близкие отношения с начальником, который на самом деле непроходимый бабник, захудалая журналистская карьера, без значимых просветов, подруга стихийная идиотка. Эмма в самом начале усомнилась в себе на миг, когда нагрубила Эстер, но теперь уверена в своей правоте.

Кругом одни беспросветные глупцы, Эмма не сомневалась. «Эстер, как обычно, забудет и уже завтра будет нелепо лыбиться, не думая дальше ужина». – На этих мыслях Эмма и пришла к первым оправданиям. А спустя минут пятьдесят и вовсе утвердилась в понимании справедливости своих слов и поступков. «Все что я делаю правильно».

Атмосфера в клубе, как и прежде стояла типичная, танцующие люди, алкоголь, музыка. Эмма с мрачным снисхождением смотрела на эту вакханалию и ощущала всепоглощающее презрение. В это время девушка чувствовала себя значимее и мудрее всех вместе взятых людей в этом месте. Эмма часто заходила в подобные и более злачные места. Это тешило самолюбие в каком-то смысле. Девушка искренне не понимала моменты, где Эстер активно участвует в подобном, доказывая тем самым свою ущербность. Эмма допускала мысли: что и сама является непосредственным участником. Находится на сцене действий, это уже ошибка.