Павел Годун Обезличенная жизнь читать онлайн страница 23

И вправду, – представил он, – спросят меня такие вши: «Да кто ты есть такой?» Что отвечу? Вот кто я такой? Когда в человеке не видишь Человека, то кем он может быть? Вошью? А для вши и убить не преступление. Даст ли, например, ответ Феофилакт Косичкин, он ведь, как известно, всё знает?»

Тут он быстрым шагом подошёл к своим драгоценным полкам, схватил томик Пушкина, открыл на первой попавшейся странице и прочитал:

И так он свой несчастный век,
Влачил, ни зверь, ни человек,
Ни то ни сё, ни житель света
Ни призрак мёртвый…

– Вот тебе и на, что же это значит? – воскликнул он и подумал: «А значит ли это, что я, ни зверь, ни человек, влачу свою жалкую жизнь? Нет, и не жизнь даже, поэт не упоминает о ней. Да, о жизни так нельзя – слишком велика она, чтобы зверю или кому-либо ещё жить. Жить может только Человек! Но кто это? Кто я?»

Он сел за стол, на котором лежал чистый лист бумаги, и задумался о чем-то новом, неизвестном. Им завладело какое-то сильное, незнакомое до этого момента чувство. Он схватил ручку и бешено, без остановки, будто под диктовку, стал набрасывать на листе строчку за строчкой:

Я день за днём свой стих сплетаю
О чем пишу? – Совсем не знаю.
Порою просто так – болтаю,
Но чаще все-таки слагаю,
Какой-то нити дивный путь:
Быть может быть, когда-нибудь
Его я точно распознаю.
И плана вечного открою суть,
Когда-нибудь… Когда-нибудь…
Что стоит в вечность окунуться?
Глаза закрыть и обернуться:
Хоть князем, с воинством своим,
Хоть райским змием, хоть благим,
Отшельником, бродягой иль злодеем.
Я мог быть – редкостным затеем.
А буду кем? – Кем захочу!
«Но то дорога к палачу!» —
Так скажет мне отец – наставник,
А позже спросит брат – привратник…
На что мне эти приговоры,
Нравоучения и споры.
Монетой звонкой заплачу.
Судьбой своею сам верчу.
Ведь молод я. Мой мир – просторы,
Богатства брошены к ногам,
И мысль одна – всё это нам.
Бери, хватай и наслаждайся.
Ну что, мой друг… – да не смущайся,
Забудь про бренные года,
Они пусть мчатся в никуда.
Шальными, пьяными конями
Промчатся праздными словами,
Но только их недолог путь,
Опять же, вновь, когда-нибудь…
Придётся сделать остановку,
Познать ослиную морковку,
Руками голову обнять
И помолиться раз так пять.
И вскинуть голову и руки,
Небес внимать… плоды разлуки…
А дальше вечность вопрошать,
Её немыслимые муки —
И тело вечно бичевать.
…………………………………..
«Ну что, мой друг! Да что за бредни! —
Воскликнешь мне, садясь к обедне, —
Не время нам вечеровать,
Ещё от жизни можно брать:
И то, и сё, и так, и этак.
Когда придёт пора таблеток,
Мы хитрый план свой воскресим
И всё по счёту возместим.
На то ли движем мы науку,
Чтоб нагонять, как прежде, скуку…»
Устал я, впрочем, от речей.
Пойду в кабак – гонять чертей…

– Вот это да! – воскликнул он, откинувшись в изнеможении на спинку стула. – Что это было? Что за поток сознания прошёл сквозь меня? А может, это кто-то вступил со мной в разговор? Не сам ли это А.С. меня посетил? Ха-ха, что за шутник!

Вопросы сыпались один за другим, но искать ответы уже не было ни сил, ни желания. Назойливая мысль снова дала о себе знать и возвращала его с небес на землю. «Ты что, забыл? – спросил он себя снова. – Что за чушь ты себе надумал? Что за бредни ты несёшь? Ты вообще в уме? Хочешь кресло-каталку и всю оставшуюся жизнь (если тебе ещё позволят) крестиком вышивать или конвертики клеить? Проснись!»

Как будто током его ударило. Он вновь вспомнил о своём незавидном положении, которое тут же нагнало тоску. Машинально он взглянул на исписанный лист и прочитал концовку.

– Надо же, само провидение даёт мне ответ. Что мне остаётся? Пойду-ка, действительно, да и напьюсь. Так, по крайней мере, отвлекусь. Не вижу выхода, не вижу! Конец так конец, будь что будет! Авось и пронесёт, ведь есть же у меня ещё в запасе наш вечный и незаменимый авось!