— Айкен Райни. И я вам не «малый»! — нахмурился Айк.

— Ах, ну простите за фамильярность! Будем знакомы — Хорас Гендерсон. Увы, лишен удовольствия пожать вам руку. Впрочем, это легко исправить…

— То есть? — подозрительно произнес Айк.

— Ну, тебе стоит только расстегнуть ремни, Айкен, — усмехнулся Хорас. Его крупные, желтые зубы напоминали лошадиные.

— Перебьешься! — резко бросил Айк и тут же устыдился — никак не ожидал, что сможет говорить так грубо с человеком гораздо старше себя. Он был смущен и растерян, не знал, что и думать.

Хорас, однако, не обиделся. Ему явно доводилось слышать кое-что и похуже.

— Правильно, дело прежде всего! — И он подмигнул Айку, как заговорщику. — Ну что ж, действуй, парень, я в тебя верю!

Айк поспешно повернулся к камину и взял клеймо специальным зажимом. Но когда приблизился к заключенному, то обнаружил, что на кисти его правой руки уже есть клеймо — грубо выжженная буква «Р».

От неожиданности Айк замер — такого знака он никогда не видел. Должен ли он поставить клеймо на другую руку? Или клеймить новым выше старого?

Айк мгновенно взмок от волнения. Поднял глаза и наткнулся на пристальный взгляд, напряженный в ожидании боли.

— Давай, не дрейфь, парень, — мягко, почти по-дружески произнес Хорас, — валяй поверх, не ошибешься. Один грех другой искупает.

Не надо было этого делать, не надо! Но, выбитый из колеи странным заключенным и их не менее странной беседой, Айк просто сделал, что велели. Прижал раскаленное клеймо к тому месту, где бледно проступал неровно заживший первый ожог.

Раздалось негромкое шипение, в нос ударил сладковатый запах сожженной плоти. Хорас не вскрикнул, только голова его резко откинулась назад, жилы веревками натянулись на смуглом горле.

Ремни заскрипели, и Айк увидел, как проступила кровь из-под ногтей второй руки — с такой силой пальцы вонзились в ладонь. Он поспешно бросил клеймо в бачок с водой, где оно скрылось со злобным змеиным шипением.

Хорас чуть расслабился, тяжело дыша сквозь стиснутые зубы.

— А, к Темному в печенку! — прохрипел он. — Парень, ты будешь мастером своего дела! Не откажи в любезности, плесни водички... маленько печет…

Кожа на руке вспухла и покраснела, было слышно, как она шкворчит, точно жир на горячей сковородке. При этой мысли Айка чуть не вывернуло, но каким-то чудом он удержался и глухо произнес:

— Водой нельзя, простите. Она грязная... рана воспалится.

Хорас приподнял голову. Смуглое лицо побледнело и блестело от пота.

— Сколько Свершителей перевидал, но такую заботу встречаю впервые, — насмешливо произнес он и добавил с внезапной проницательностью, — непросто тебе будет, парень.

— Знаю, — буркнул Айк. Достал из котомки маленькую баночку и вложил ее в здоровую руку заключенного, — вот, возьмите. Это ускорит заживление.

Теперь Хорас смотрел на него с таким интересом, будто Айк предложил ему по меньшей мере секрет вечной молодости.

— С чего бы? Или ты всем это раздаешь?

— Всем, — пожал плечами Айк, — человек не должен мучиться больше, чем предписано законом. Запомните: намажете, когда перестанет жечь и будет только болеть, не раньше.

— Почему? — с любопытством спросил Хорас.

— Тепло, передавшееся в кожу от металла, выйдет обратно. Если намазать сразу, этого не произойдет, и ожог получится глубже.

Айк достал из бадьи остывшее клеймо, тщательно вытер и положил в котомку. Хорас наблюдал за ним, словно бы позабыв про боль.

— Ты откуда такой взялся, парень?

— То есть? — теперь уже удивился Айк.

— Не слишком-то ты похож на Свершителя.

— А вы не слишком похожи на вора, — не удержался Айк.

Хорас откинул голову назад и захохотал.