– Я буду сидеть в доме? – аккуратно спрашиваю.

– Нет, – отрицает он. – Ты сможешь выходить на территорию, но за ее пределы только с водителем. Завтра представлю тебе его. С отцом, а тем более братом тебе видеться запрещено. По крайней мере пока. Дальше посмотрим.

– То есть… то есть… – я запинаюсь, не зная, как подобрать слова. – Верно ли я поняла, что вы не определились с тем, для чего я тут?

– Вика, – он кладет руки на стол, складывая их одна на другую. – Мне буквально впихнули тебя за три миллиона. Дай мне хотя бы свыкнуться с этой мыслью, – он усмехается. – И еще… постарайся себя вести так, чтобы я не пожалел о таком бартере, иначе Байрамов со своим щенком тут же получат тебя обратно, а я постараюсь выбить деньги.

– Хорошо, – киваю, складывая руки на коленях.

– Идем, покажу тебе твою спальню.

Мужчина поднимается, отодвигает стул и встает из-за стола. Я поспешно следую за ним, делая то же самое. Ахмед ведет меня на второй этаж и сворачивает в один из коридоров, останавливается перед второй дверью и толкает ее, пропуская меня вперед.

Первое, что бросается в глаза, непривычно большая кровать в центре, шкаф-купе с зеркалом по всему периметру, и мягкий ворсистый ковер. Такие, пожалуй, расположены по всему дому, потому что я уже видела их в гостиной и даже на кухне, когда мы с Марко готовили.

– Это твоя комната. Завтрак в девять, постарайся спуститься к нему. Об остальном ты узнаешь завтра.

Возможности что-то ответить мужчина меня лишает, плотно закрывая за собой дверь. Я не слышу щелчка замка, а это означает, что меня не запирают. Видимо, владелец дома уверен в том, что я не сбегу. И он прав. Уходить мне некуда, даже если бы и удалось покинуть охраняемую территорию.

Заснуть получается не сразу. Я бесцельно ворочаюсь в кровати и пытаюсь уснуть, но сон настигает меня только под утро, потому что едва глаза закрываются, приходится просыпаться из-за яркого света, заливающего комнату. Первые секунды я осматриваюсь, а потом вспоминаю, что ушла из дома с незнакомым мужчиной. Позволяю себе полежать несколько минут, после встаю, чтобы принять душ и одеться. Как мне и было сказано, выхожу к завтраку ровно в девять. Надеваю джинсы и тоненький гольфик, что взяла с собой, и спускаюсь вниз.

Едва захожу в гостиную, натыкаюсь на мужчину. Он сидит на кожаном диване, закинув ногу на ногу. Его голова запрокинута на спинку, а руки раскинуты в стороны. Он одет в строгий черный костюм, лакированные туфли, темные носки и белоснежную рубашку с острым воротником. За осмотром даже замечаю аккуратно сложенный носовой платочек в кармане.

– Доброе утро.

Я не сразу понимаю, что мужчина уже поднял голову и смотрит на меня. Перевожу взгляд на его лицо и киваю, произнося:

– Доброе.

– Идем.

Он плавно поднимается с дивана и направляется ко мне. Огибает небольшой журнальный столик и подходит ближе. Движением руки пропускает меня вперед и следует сзади. Я кожей чувствую его близкое присутствие и уверенные медленные шаги, хотя он передвигается так, что это едва слышно.

Мы, как и вчера, садимся за стол, ждем, пока нам принесут завтрак, и в полнейшем молчании приступаем к его поглощению. Мои руки нервно подрагивают, от чего вилки стучат о тарелку. У меня никак не получается успокоиться, я нахожусь здесь со вчерашнего дня, но никакой ясности относительно моего положения нет. Я все еще не знаю, как буду отрабатывать три миллиона долларов и что именно вздбередет в голову этому богатому мужчине.

Я всю ночь ворочалась. Думала. Было страшно представить, что именно он может потребовать в обмен на такие огромные деньги.