– Диана, он меня заметил, – сдавленно сказала Эни, едва не упав со стула.

Диана не стала спорить, провожая гладиатора взглядом. Он забрал меч и ушел, унося с собой тончайший бледно-розовый платок, который еще недавно был на ее руке. Диана радовалась, что в ложе все еще громко праздновали победу и ни Талия, ни отец не заметили, что платок принадлежал ей.

Всеобщим вниманием теперь завладел Понтий Вектор. Окруженный самыми влиятельными людьми региона, он всем расхваливал свою школу. Пакратий не отставал, пытаясь всем донести, что будущие победы за его гладиатором Гнурром. Аврелии поднялись с мест и подошли в центр ложи, чтобы пообщаться с Цезариями, а Эни с Каррой снова начали спорить, но никакие аргументы дочки магистрата не могли стереть самодовольную улыбку с лица Энеиды.

Диана вдруг ощутила необъятную тоску, сдавившую грудь. Она была тут лишней. Она прижала к себе раненую руку, стараясь не смотреть на арену, но ее взгляд все равно притягивали пятна крови на песке.

Сегодня было убито много людей, все вокруг азартно делили выигрыши и обсуждали ставки на будущее, а Диана никак не могла выбросить из головы того, кто напал на нее ночью, и того, кто ушел с арены с ее платком. Попытаются ли ее саму убить еще раз? Зачем гладиатору ее платок?

Ответов не было, зато боги ветров, словно играясь, окончательно растрепали ее прическу.

Юстиан Цезарий буквально купался в лучах славы. Каждый плебей, каждый житель империи был готов целовать его руки за такой грандиозный праздник, своим размахом не уступающий тем, что устраивали в Риме. Цезарий не жалел ни об одном потраченном на эту роскошь денарии. Поддержка граждан была обеспечена, и власть его росла, словно он был помазанником самого Юпитера. Магистраты Мизен, Капуи и Неаполя, все влиятельные жители региона стелились перед ним, заглядывая в рот и ловя каждое слово. Об этих играх будут слагать легенды, а его имя будет вписано в историю как щедрого организатора и лучшего гражданина империи.

Радость победы омрачало только хмурое лицо ближайшего друга.

– Меня печалит твой скорбный лик, Тиберий, – заметил Юстиан, когда им удалось остаться наедине. – Кто-то плюнул в твой кубок с вином или жена перестала радовать? Одно слово, и я решу все твои проблемы.

– Юстиан, ты даже не представляешь, какие беды обрушились на мой дом. Боги смеются надо мной, – пожаловался Тиберий и во всех подробностях рассказал другу о покушении.

– Бедняжка Диана! – искренне воскликнул Цезарий, бросив взгляд на дочку Тиберия, которая стояла в стороне, пряча раненую руку за спину. – Тиберий, мы должны немедленно найти и наказать этих варваров! Я прикажу своим людям обыскать каждую сточную яму, но найти этих крыс. И завтра пришлю к тебе свою личную стражу. Виллу нужно охранять, как и твою семью. Мышь не пискнет без разрешения моей стражи.

– Я благодарен за помощь, Юстиан, – повеселел Тиберий, радостно пожимая руку друга. – Я так дорожу нашей дружбой.

– О, хватит, Тиберий, после той красоты, что ты построил на моей вилле, это я дорожу нашей дружбой! – хитро улыбнулся Цезарий. – К тому же я был бы не против породниться. Может, Маркус обратит внимание на одну из твоих дочерей? Но даже если мой оболтус слеп, я все равно поддержу тебя. Нам еще покорять этих ленивых жирдяев в сенате.

– Кстати, о сенате, – Тиберий хотел было обсудить важные дела, но в их разговор вмешались ланисты.

– Господа, извольте разрешить наш с Пакратием спор, – льстиво улыбнулся Вектор. – Кто произвел на вас лучшее впечатление сегодня? И какого чемпиона встретят на играх в цирке Рима в следующем году?