– Прости, дорогая, прослушивания уже закончились, – она взяла свою папку с ролями и, попрощавшись, направилась к выходу.
В этот момент меня накрыла волна разочарования и злости. Я тянула это всё до последнего момента и теперь уже совсем поздно, что-либо менять. Теперь моя уверенность окончательно рухнула. Я повернулась, собиравшая уже покинуть зал, как неожиданно столкнулась с моей самой главной проблемой. Он сморщил лоб, но потом, не ожидая, подмигнул мне, как будто смеясь над моей удачей.
– Сцена там, Кудряшка, – сказал Алекс, направляясь к выходу.
Мне стало не по себе, и я хотела было уйти, но вдруг сценический свет погас. Зал опустел, и осталась только звенящая тишина. Внутри меня что-то раздалось, что-то, что не давало мне уйти.
– Может он прав? – подумала я и направилась к сцене.
Я медленно поднялась на сцену, ощутив под ногами знакомую древесину, пропитанную духом творчества. Закрыв глаза, я вздохнула, глубоко вбирая воздух, и начала петь.
Вокруг меня не было никого, только я и сцена, и каждый звук был побегом от моих страхов и сомнений в себе, которые когда-либо заставляли меня чувствовать себя неуверенно. Я пела, погружаясь в мир, где не было никого, кроме меня. Когда последний звук затих, и в зале, воцарилась тишина, я открыла глаза и заметила кого-то, стоящим в конце актового зала. Это была мисс Браун, которая мило улыбнулась мне и молча кивнула мне в знак согласия. Затем, не произнося не слова, она повернулась и направилась к выходу.
Я осталась стоять одна, охваченная чувством, которого долго не испытывала – надеждой. Яркий свет потихоньку гас, но внутри меня зажглась искра, которая горела теперь ярче, чем когда-либо прежде.
На следующий день в школе все ожидали результатов прослушивания, по итогам которых решались судьбы многих школьников, так как на самой премьере должна была присутствовать комиссия из Джульярдской школы искусств. Это был шанс для одного из счастливчиков получить стипендию, открыв двери в мир искусства. И вот мы с Майклом подходим к тому самому стенду со списком актеров.
– Анна, я получил свою роль! – выкрикнул мне Майкл, восторженно накинувшись на меня с объятиями.
– Я так рада за тебя.
Я искренне радовалась за друга, ведь роль Ромео, казалось, была создана для него. Но радость омрачалась горечью, когда я увидела Лори Брайт, стоящую напротив, с тенью недовольства на лице.
– Вижу, ты рада, Харрис. Не знаю, как ты добилась этой роли, но знай, что ты очень скоро вылетишь с театра. Я непонимающе взглянула на неё и лишь услышала за спиной удивленный крик своего друга.
– Анна, погляди!
Я бегло пробежала глазами по списку и, подняв взгляд, увидела своё имя, написанное рядом с…
– Ты станешь новой Джульеттой! – неожиданно произнёс Майкл, и его слова эхом разнеслись по коридору, словно подтверждая неизбежность судьбы.
– Я..смогла.
Словами не передать, какую бурю эмоций я испытала в тот миг. Сердце колотилось, как сумасшедшее, а разум отказывался верить увиденному. Но самое главное было впереди: теперь мне предстояло петь перед огромной аудиторией, а не в пустом актовом зале, как вчера. Меня успокаивало только то, что со мной был Майкл. Во всех моих передрягах и сомнениях он оставался моим самым преданным другом, не считая конечно Джес. После урока я с трепетом ждала нашего первого собрания с труппой. Мы с Майклом пришли на место одними из первых и заняли первые ряды, где нас уже ожидала мисс Браун. Я глубже закуталась в свою джинсовую куртку, пытаясь спрятаться от страха, который волнами накатывал на меня. Как только зал заполнился всеми актерами, то мисс Браун поприветствовала всех милой улыбкой и начала рассказывать нам о наших репетициях и о том, как будет выглядеть спектакль. Удивительно, но до премьеры оставалось ещё пять долгих недель, но, как сказала мисс Браун, времени у нас было катастрофически мало. Нас распределили по актам, и ребята разбрелись по своим местам, а мы с Майклом остались сидеть, ведь наш выход был ещё нескоро. Нам раздали наши роли, и я сразу же погрузилась в текст, дойдя до последней сцены. Пробежав глазами по строкам, я почувствовала, как с плеч упал огромный груз.