– Вы уже устроились? – послышался из ванной комнаты глубокий хрипловатый голос Элеоноры.

Альхаров облизал вмиг пересохшие губы: одного этого голоса достаточно было, чтобы возбудиться.

– Да! – отозвался он в ответ. – Уже сижу!

Последнее слово вызвало у Альхарова неприятные ассоциации, и он трижды сплюнул через левое плечо.

– Напитки нашли?

– Э-э… – Владлен Владленович завертел изрядно полысевшей головой, увидел рядом с диваном столик, уставленный бутылками и стаканами, и крикнул:

– Да! Все в порядке!

– Наливайте и пейте! А я скоро!

– О’кей!

Владлен Владленович протянул руку, взял со столика бутылку водки, повернул ее этикеткой к свету и тщательно изучил. Затем отвинтил крышку, понюхал горлышко и снова пробежал глазами по этикетке.

– Надо же, – удивился он. – Изготовлено в Москве. Хм… – Он, кряхтя, потянулся за стаканом. – Попробуем, так ли ты хороша на вкус, как на цвет и на запах.

Наполнив стакан на треть, Альхаров на секунду задумался и затем долил еще – до половины.

– Треть – плюнуть и растереть. А половина – никогда не пройдет мимо, – прокомментировал он свои действия.

Из ванной донесся плеск воды. Владлен Владленович представил себе Элеонору, стоящую обнаженной под тугими струйками душа, и по его телу пробежала нервная дрожь. Все-таки девчонка была чудо как хороша.

Вспомнив о сегодняшнем походе в ресторан, Альхаров разулыбался: не каждый день доводится сидеть за столиком с такой красивой и изысканной дамой. Манеры у Элеоноры были, как у принцессы. А что касается ее внешности… Альхаров прикрыл глаза и цокнул языком. Ни один мужчина в ресторане не остался равнодушен к ее чарам. Высокая, статная, с точеной талией и большой грудью, с длинной грациозной шеей, тонким лицом и огромными серыми глазами – должно быть, так выглядела царица Савская. Хотя царица Савская вроде бы была негритянкой? А, не важно!

Владлен Владленович залпом выпил водку, поискал на столе что-нибудь похожее на закуску, не нашел и махнул рукой – и так сойдет.

А какой у нее голос! Как она напевала ему там, в ресторане… Э-э… Черт, что же это была за песенка? Владлен Владленович щелкнул пальцами и тихонько напел:

Да уж, голос у Элеоноры был так же хорош, как и она сама. Таким голосом следует петь джаз. Она, кстати, говорила, что пела в каком-то джаз-бенде на заре юности… Альхаров снова потянулся за водкой, наполнил стакан, прищелкнул пальцами и пропел:

…Шум воды смолк. Владлен Владленович вслушивался в шорохи, доносящиеся из ванной. Должно быть, она сейчас вытирается. Растирает мягким махровым полотенцем шею, грудь, живот… У-ух! Владлен Владленович опрокинул водку в глотку и крякнул.

Дверь ванной тихонько скрипнула, и спустя несколько мгновений Элеонора появилась на пороге комнаты. У Альхарова при виде красавицы, одетой в полупрозрачный пеньюар, захватило дух.

– Боже-ественная! – проревел он, подражая герою какого-то старого советского фильма, и протянул к Элеоноре руки.

Она улыбнулась, оттолкнулась ладонями от дверного косяка и скользнула к нему на колени.

Альхаров обнял Элеонору рукой за гибкую талию, втянул носом кружащий голову запах, исходящий от ее роскошного тела и хрипло проговорил:

– Элеонор, ты прекрасна, как солнце, взошедшее над морем!

Владлен Владленович произнес это по-немецки почти без акцента, но Элеонора все равно рассмеялась и шлепнула его ладошкой по лысине. Ее смешило то, как он выговаривал некоторые звуки.

– Ты настоящий поэт, Влад! – зажурчал ее голос. – Ты знаешь об этом?