– Что ж, если ты не желаешь насладиться лишним глотком свежего воздуха, будь, по-твоему, – он сощурился, обратив ко мне свои голубые глаза, и подпёр голову ладонями, сложив их в замок. – Я предлагаю тебе присягнуть ко мне на верность. Даю слово, что в таком случае с твоим правителем ничего не случится, и ты будешь жить припеваючи, имея при этом титул моей наследницы и власть. Я официально признаю тебя, как дочь, и ты будешь с гордостью носить мою фамилию.… Если же нет…

– Никогда! – он не успел договорить, как я оборвала его на полуслове. – Ни за что на свете. Я не желаю иметь с тобой ничего общего и не собираюсь принимать родство. Я больше не Демиль и не намерена становиться Торнфилд. Я остаюсь Айлой Арстрон и моё решение, не изменится, – ярость захватила меня с головой, мне хотелось рвать и метать, заткнуть его грязный рот, лишь бы он замолчал.

– Это я уже понял. На твоём запястье красуется крайне милый узор, – отец украдкой посмотрел туда, где чёрные линии покоились на моём запястье, виднеясь из-под рукава туники. – Но, династии Арстронов уже давно нет, и истинный Двор Тьмы находится под моим правлением, – я обратила внимание на то, что он утаил существование Дианелы. – И пока все дворы признают меня истинным Верховным правителем этих и всех оставшихся земель, ты не имеешь никакого права на голос. Подумай получше. Ему не жить. Одно моё слово и твой ненаглядный лишится головы в тот же час, – он пытался запугать меня, давя на самое больное место.

 Но я не допущу такой ошибки. Я не настолько глупа, чтобы верить каждому слову, слетевшему с его губ. Внизу меня ждёт женщина, отчаянно молящаяся за своего сына, пожертвовавшая многим, чтобы спасти его. А за пределами этих стен далеко отсюда находилась моя душа, которую я с огромным усилием смогла уберечь от этого кошмара, непростой ценой.

– Я знал, что ты сразу же откажешь. Но я снова проявлю доброту лишь потому, что ты моя дочь, – на этих словах меня резко замутило, я не хотела иметь ничего общего с этим мужчиной, но судьба распорядилась по-своему. – Я дам тебе время, обдумать моё предложение. Твоя драгоценная мать, – он скосил глаза в её сторону, но та по-прежнему покорно сидела, – любезно попросила меня дать тебе хоть малейший шанс, – он снова заглянул в мои глаза. На его лице отражалось обещание предстоящей расплаты. – Либо ты согласишься, поклянёшься мне в верности и добровольно отдашь моё пламя, либо лишишься жизни, вместе со своей драгоценной парой и его беглым народом, – на этих словах, я заметила, как мама едва дрогнула, но, если быть честной, мне совершенно не хотелось знать причин её реакции. –  И поверь, Айла, время не на твоей стороне.

 Едва он договорил последнее слово, я резко встала, опрокинув стул, и демонстративно направилась к выходу, бросив короткий взгляд на стражника, который подорвался с места, чтобы грубо подхватить меня под локоть и сопроводить обратно. Подойдя к дверям, я услышала, за спиной звонкий смех, который пронзил моё тело дрожью.

– Действительно, моя дочь, – это всё, что было сказано, но я не посмела обернуться, боясь, что не совладаю с собой и наброшусь на него с голыми руками.

 Путь обратно почему-то был более коротким и не таким петляющим на поворотах. Я подумала, что меня опять намеренно путали, не желая раскрывать подлинный вход в ненавистную мне темницу. Ступая по очередному коридору, я услышала звуки драки и мужские голоса. Когда мы показались в проходе, ведущем к камерам, мне предстала забавная картина. Парень, весь потрёпанный, в грязи и наполовину разодранной рубашке, прописал стражу мастерский хук справа, вывив того из равновесия.