А поскольку разработка сразу была объявлена секретной, дворцы-в-ларце производят только в халифате. И богачи из других стран заказывают их в Зенаиле за невероятные деньги.

Нет, отчисления Ирмаин, конечно, получал исправно. Но большая часть прибыли – баснословной, сказать откровенно – уходила халифу. Изрядно наваривались и главы строительных артелей, и прочие мастера-исполнители.

Зато формулировки договора настолько туманны, что можно попробовать настоять на их пересмотре. Осталось только уговорить на это Ирмаина. Кажется, он с удовольствием и вовсе отказался бы от денег, если бы взамен его оставили в покое и позволили работать, не отвлекаясь на “всякие глупости”.

– Эрти, – в кабинет заглянула Джарис. – Керим говорит, к тебе пришла твоя мать.

– Что? – я едва не рассыпала бумаги. В первую секунду почему-то подумала о своей, земной матери. Тут же, конечно, вспомнила, что этого не может быть. Значит, пришла… моя здешняя мать.

Что ж, я давно не видела ее и действительно буду рада встретиться.

– Пусть кто-нибудь проводит ее в сад.

Дворец Ирмаина ай-Мируза был выстроен двумя изогнутыми симметричными крыльями – каждое со своими башенками, куполами, переходами и галереями: мужская и женская половины. А в пространстве между двумя почти смыкающимися крыльями и располагался сад. Не особенно большой, но в нем хватило места и для нескольких аллей, и для фонтанчиков, и для беседок. Вообще-то он тоже был разделен, но ни Ирмаин, ни слуги, за исключением садовника, в нем практически не бывали, так что сад целиком негласно стал “женским”.

Вспыхнувшая было радость мгновенно угасла, стоило мне выйти в сад. Увы, уже издалека я поняла, что визитом меня почтила Зейнаб, “старшая матушка”, а вовсе не моя кровная мать.

И что она здесь забыла?

За спиной Зейнаб маячила темная фигура, закутанная в плотную ткань с головы до пят.

Само собой, недовольства я не показала.

– Матушка, – я коротко поклонилась, сложив перед собой руки. – Счастлива видеть тебя в здравии.

Жестом я пригласила гостью в беседку.

– А ты неплохо устроилась, – Зейнаб с каким-то недовольством озиралась, поджав и без того тонкие губы. Наверное, в юности она была красива – но я всегда помнила ее вот такой, с вечно недовольными складками у губ и глубокими морщинами между бровями.

Это что… зависть? Ну да, в гареме у отца такой роскоши, как сад, не было.

– Не жалуюсь.

Закутанная женщина в никабе вошла в беседку следом за Зейнаб и устроилась рядом с ней. Я решила ее пока игнорировать. Не представляют – значит, скорее всего, служанка.

Джарис, неотступно следующая за мной, встала чуть в стороне от входа в беседку – так, чтобы ей было хорошо видно все происходящее. Зейнаб косилась на нее с недовольством, однако возразить не могла – здесь хозяйка я.

С поклоном в беседку вошел Рами и поставил на низком столике поднос с фруктами и сладостями. Так же молча с поклоном вышел.

Вот и умница. Бурчать о том, что вечно его отвлекают, будет потом. При своих – можно. А чужим ни к чему знать, что евнухи у нас – сплошь творческие личности.

Что ж, будем считать, что все формальности соблюдены.

– И что же привело тебя ко мне?

– Я слышала, – неторопливо начала старшая жена моего отца, – твой муж дает тебе много воли и слушает твои советы. Даже отправлял самостоятельно выбирать невольниц для гарема.

– Мой муж занятой человек, – я кивнула. – Я стараюсь помогать ему всем, что в моих силах.

– А когда он намерен взять себе еще жен? Неприлично такому уважаемому человеку оставаться с одной женой…

– У тебя есть кто-то на примете? – я решила действовать напрямик. Иначе эти окольные расспросы могут продолжаться еще долго. А у меня дел невпроворот.