7. Итак, из всего этого вытекает с достаточною ясностью, что все поучения и слова, исходившие из уст Христа, пророков и апостолов, и всё Священное Писание имеют прямою целью человека и каждого из нас. Все притчи Христовы относятся ко мне, к каждому лично, равно как и все Его чудеса.

8. И потому всё, о чём говорит Писание, сказано для того, чтобы совершиться в нас духовно. Если Христос помогал людям, то Он поможет и мне, так как Он во мне пребывает и живёт. Он давал прозрение слепым – я также духовно слеп; посему даст Он прозреть и мне. Так и в отношении ко всем чудесам. Только признай себя слепым, хромым, расслабленным, глухим, прокажённым, и тогда Он поможет тебе. Он оживлял мёртвых – я также мёртв во грехах; но Он оживит меня в Себе, дабы и я участвовал в первом воскресении (ср.: Откр. 20:6).

9. Одним словом: вера совершает внутри человека всё то, о чём Священное Писание свидетельствует совне. Оно изображает образ Божий извне – он должен быть во мне посредством веры. Оно описывает Царствие Божие внешне, в буквах – оно должно быть во мне посредством веры. Писание повествует о Христе совне – Он должен быть внутрь меня, чрез веру. Оно говорит об Адаме, о его падении и восстановлении – всё сие есть и должно быть во мне. Писание живописует новый Иерусалим – ему надлежит быть во мне, и я сам должен быть им (см.: Откр. 21:2). Оно свидетельствует внешним словом о новом рождении, о новом творении – всё это должно быть во мне, и я сам должен быть таковым чрез веру; в противном случае Писание не приносит мне никакой пользы. Всё это есть вера и дело её в нас, дело Божие и Царствие Божие в сердце нашем.

Когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то показывают, что дело закона написано у них в сердцах.

(Рим. 2:14–15)

1. Когда Господь Бог сотворил человека по образу Своему, во всецелой праведности и святости, украсив его высокими божественными совершенствами и дарами и совершив его как высочайшее, благороднейшее дело и произведение Своё, безукоризненное, прекрасное и превосходное, – то дал Он человеческой совести три главные свойства, насаждённые в ней столь глубоко, что они никогда не могут истребиться. Во-первых, естественное разумение того, что есть Бог. Во-вторых, свидетельство о последнем и страшном суде (см.: Рим. 2:15–16). В-третьих, естественный закон или естественную правду, которая чрез ощущение радости или печали различает должное и недолжное.

2. Ибо никогда не было ни одного народа, пусть даже дикого и грубого, чтобы отрицал он бытие Божие. Само естество извнутри и извне удостоверяло людей так, что совестью своею они ощущали не только то, что Бог есть, но – испытывая или страх, или утешение совести – что Он есть Бог праведный, наказывающий зло, а добро награждающий. Отсюда они заключали далее, что душа должна быть бессмертна, как Платон весьма убедительно доказывает сие. И, наконец, из закона природы, то есть из прирождённой нам естественной любви, они ясно усматривали, что Бог есть начало всякого добра в природе, из чего выводили заключение, что надлежит служить Ему добродетелью и чистотою сердца. Поэтому люди всегда считали добродетель высочайшим благом, отчего и возникли училища добродетели Сократа и других мудрых философов. Из сего мы видим, что Бог и после падения оставил в человеке искру естественного света или некоторый след и знак естественного свидетельства Божия, дабы человек познавал свое происхождение и старался возвратиться к нему. Это замечали и некоторые язычники, как то́ доказывают поэты Арат, на которого ссылается ап. Павел: