Инесса и Александр Арманд поженились в октябре 1893 года в Пушкино, в церкви Николая Угодника, что возвышается своими голубыми куполами над селом. Сотня свечей сверкает перед золочеными иконами, жених и невеста проделывают все необходимые ритуалы православной церкви: три раза обходят вокруг аналоя, согласно традиции выпивают бокал вина, над головами их золотые короны, священник читает молитвы.

На церемонии присутствует весь клан Армандов: более семидесяти человек, да еще жители села, по большей части рабочие семейных мануфактур, что живут в деревянных домах недалеко от церкви, рядом с фабриками, или чуть дальше, в лесу.

Инессе девятнадцать лет, она получила диплом и после смерти бабушки стала жить с матерью: та, овдовев, уехала из Парижа вместе с двумя другими дочками и вернулась в Москву. Александру, старшему сыну в семье, в которую она так часто приходила, двадцать три года, и он только что вернулся из Франции, где изучал физику и химию и стажировался в текстильной индустрии.

После долгого отсутствия молодой Арманд вновь встретил девочку, товарища по детским играм и учебе, – она стала очаровательной женщиной, – и влюбился без памяти. Он тоже возмужал. Он стал мужчиной: доброжелательным, спокойным, надежным. На свадебных фотографиях у него спокойное лицо человека, ищущего и проповедующего добро, и в самом деле, его любовь к Инессе выражается в желании сделать ее счастливой, дать ей все, что может ее удовлетворить. Он решает жениться на ней, потому что полагает, что только эта абсолютная преданность сможет составить его личное счастье. В дневнике, как и положено, начатом Инессой, есть несколько строк, написанных мужем: «Что я могу написать? Что я люблю тебя, что ты – жизнь, свет, освещающий для меня всякую вещь и всякое место, и все это хорошо тебе известно. Я без тебя ничто».

Все время, пока Инесса была невестой, она кажется скорее смущенной. Влюбленная, как может быть влюбленной женщина, никогда не знавшая, что такое любовь, она испытывает противоположные чувства. «Есть люди, – пишет она ему в минуту грусти, – которым я доверяю больше, чем себе самой, потому что знаю, что, если даже я стану самой гадкой женщиной на свете, они останутся моими друзьями; мне кажется, что, стань я гадкой, ты моим другом не останешься. Знаю: я говорю неприятную вещь. Но я не хочу, чтобы между нами было недопонимание. Я предпочитаю быть с тобою искренней». Если Александру ясно, что он хочет связать свою жизнь с Инессой, то молодая женщина пока не знает, о какой жизни она мечтает. Для нее брак – это первый шаг к пока еще не ясному будущему.

После свадьбы Александр уступил желанию Инессы уехать из большого семейного дома в Пушкино, и они стали жить неподалеку, в Ельдигино, в доме, подаренном им на свадьбу. Здесь родился первый сын, его назвали, как и отца, Александром, а потом, с двухлетним промежутком между каждым следующим, появились на свет Федор, Инна и Варвара.

Кажется, в следующие девять лет в Инессе сосуществуют три женщины. Прежде всего, она – счастливая жена и любящая мать: родив в тихом Ельдигино четырех детей, она с радостью за ними ухаживала.

«Все счастливые семьи похожи друг на друга», – написал Толстой в самом начале «Анны Карениной»: брак Александра и Инессы оказался счастливым. В эти годы она отнюдь не была (как потом говорили) латентной революционеркой. Она и думать не думает о революции и еще меньше – о марксизме, который, как она напишет позже в одном письме, «для меня был не увлечением молодости, а завершением длительной эволюции справа налево». Много времени она проводит в большом, окружающем дом саду, играя с детьми. Днем она с увлечением читает книги или пишет письма: строчки ложатся ровно, оставляя с обеих сторон маленькие поля. Можно представить, как она принимает у себя родню и друзей или ждет возвращения Александра из поездок. Или как внимательно слушают ее гости, когда она играет пьесы своих любимых композиторов на фортепьяно, которое муж приказал поставить в гостиной. В Ельдигино Инесса кажется счастливой. Хотя Александр, имевший множество общественных обязанностей и управлявший семейными фабриками, часто и подолгу отсутствовал. Хотя она скучала в огромном доме, одиноко стоящем в лесу, особенно зимой, когда все вокруг бывало заметено снегом. Хотя иногда в душе появлялось опасное чувство морального истощения. Она могла бы чаще бывать в большом доме в Пушкино, что стоял в десяти километрах от их дома, но огромная усадьба, где живут дяди, тети, двоюродные братья и сестры, зятья и племянники (еще несколько лет назад было интересно открывать для себя этот мир), ей скучна, тамошние гости больше не привлекают, а атмосфера кажется душной.