В данном случае остальные вопросы могут носить уже технический характер, не обусловленный ничем кроме усиления позиций самое себя в противостоянии общественному. Здесь необходимо отметить качественность противостояния данного периода. Общественное, как поток горной реки, действует постоянно безостановочно, является своего рода формой напряжения, в то время как индивидуум, переставая реализовывать общественное бытие в возможности по ключевым позициям, становится формой противостояния данному потоку, становится формой организации в отношении себя данности потока. Именно поэтому он предпочитает в свое время скрываться от общественного, скрываться в отношении самое себя в отношении возможности организации самое себя. Он утрачивает со временем и возможность восприятия себя как продолжающегося явления по бытию в возможности. То есть он перестает воспринимать себя как форму продления реализации в настоящем закрепленного за ним бытия в возможности (имя, репутация и так далее), он все больше желает себе нового представления, нового качества в отношении восприятия самое себя. И если это желание не удовлетворяется, то приходится говорить о невозможности исполнения первичной властной функции – пресловутое структурирование объекта управления. Учитивая то, что первично будет приказание самому себе, необходимо обозначить первичные этапы формирования самого себя как объекта и субъекта управления. Человек как синкретичность чувственного и рационального в общественной связке всегда дезорганизуется с токи зрения самодостаточности, с точки зрения отрыва от общественного. Здесь ему предстоит заново замкнуть сферы полярности, как в отношении временных поясов порождения реальности, так и в отношении целесообразности соотношения чувственного и бытия в возможности вновь им создаваемого в относительно самое себя, а, следовательно, лишенного чувственного начала. Результирующим такого процесса, как правило, является необходимость такого отношения к всевозможным первичным неудачам, которые затягивают нашего субъекта в его попытке организовать в отношении себя и подчинить себе те или иные общественные институты организации материи. Это вполне естественно, так как нарушение парадигмы организованного социума в отношении самое себя ведет неизменно к увеличению формы разрыва себя с самим собою, при том, что свое представление о самом себе и представление о тебе общественного плана в корне не совпадают. Следующим шагом к организации самое себя в области общественного бытия в возможности в отношении уже личного сознания (так как первичный этап пройден) является возможность усиления скоординированности своего бытия в возможности и его сферы реализации в общественном бытии в действительности. Здесь ситуация весьма щепетильная, так как, если в отношении общественного бытия в возможности личность может на протяжении значительно долгого этапа пребывать в отношении самое себя как форма однозначного корреспондирования в силу того, что формальность и содержательность не всегда восполняют области самореализованного бытия в возможности, то в области бытия в действительности это является первичным и приобретенным в силу того, что чувственное взаимодействие всегда является принадлежностью больше сферы энтелехии, нежели целевой причины (в области корреспондирования, например), а, соответственно, и ее структурирования. Данность этих взаимоотношений диктует необходимость однозначности решения проблемы самое себя. При этом на этой стадии может быть воспринята опять же либо общественная форма властности поведения (мир преступности с его узнаваемыми коллективными формами, в том случае, если личность совершенно не может найти основы для встречности и подобия, или же замещение какой – либо блатной должности в рамках конгломерата властных парадигм). При этом происходит необходимость формирования аппарата функции различения, где действительно приходится говорить о познаваемости властности в отношении общественного бытия в возможности (что общественное видит в тебе как в властном субъекта), и что является черновой работой, результативность которой помещена пока в сферу непознаваемости и недоступности восприятию как таковому.