Она заглянула к себе. Дэна на кровати не было. Вошла и заглянула в ванную. Он держал в руке крем для бритья, но брить нечего было. Глаза выражали недовольство. – Чего куксишься? Отдохни, коже тоже нужен отпуск. Еще пару дней и будешь снова бурчать, как тебе это надоело! – Подошла, пробежала пальчиками по спине, обняла, пощекотала грудь и поцеловала в лопатку.

– А я думал, ты меня бросила. – неловко пошутил, сгорая от любопытства, где она была.

– Не дождешься! Я гуляла. Проснулась рано, ты был такой целомудренный, что я убежала от себя.

– Ты и убежала? – расплылся в улыбке, но поворачиваться и притягивать ее к себе не спешил.

– Я! Это самосохранение сработало. – Его лицо напряглось, и Ев мило заулыбалась: – Не бери в голову, просто побоялась, что тебя разбужу.

– А! Ну если только так.

– Почему не спрашиваешь, где гуляла?

– И где же ты гуляла?

– На лестнице зеркал. Устроила себе подобие пробежки. Так пользительно! Пару раз спуститься и подняться, равносильно по берегу пробежаться. Денек! А кто основал эту галерею зеркал?

– Не знаю. Сколько себя помню – всегда там висели.

– А зеркало Ольги есть?

– Ага! Она меняла их очень часто. Не могу сказать, что делала со всеми, но когда мы отреставрировали этот домишко, кажется в семидесятых, повесила свое зеркало.

– Предпоследнее.

– Ну да. После того Николя ей нового не делал. Ев, к чему такие вопросы?

– Просто так, так просто. А…

– Опять! – он переместил ее и усадил на туалетный столик. – Нет, чтобы поцеловать, сказать: «Доброе утро муж!», занимается викториной.

– Доброе утро муж! Ты прекрасен, ты обворожителен, ты притягателен!!! И я тебя очень, очень люблю! Но ответь мне, еще, всего на один вопрос.

– Зная тебя, соглашусь на два. Но не больше!

– Отлично! А кто основал лестницу зеркал Гаи или Горчаковы?

– Так, это надолго. – он поцеловал ее, жадно, но сдержал свой пыл. Подхватил на руки и перенес в комнату. – Родная, я никогда не задавался этим вопросом. Могу позвонить Николя и узнать, но и он вряд ли помнит. Тебе это важно?

– Да. Но ладно, переживу. Дэн, у вас же двойная фамилия. Я видела, на гербе.

– Ев, это так. Только, как бы пояснить? Видишь ли, мы не те Горчаковы, которые звучат во всех энциклопедиях. Скорее всего, наш род еще древней. Может от этого мы, постоянно, сталкивались с определенной проблемой, понимаешь? Нас сопоставляли с теми дворянами, приближенными ко двору. И…, были неувязачки.

– Не мучайся, я поняла.

– Спасибо, а то вся эта энциклопедия – надолго.

– А Горчаковы, по какой линии к вам вплыли?

– Ев! Давай посмотрим книгу, я запутался в этих ветвях. Почему тебя это так затронуло?

– Интересно, там есть хоть одно зеркало Горчаковых?

– Они все двойные! В роду в основном рождались девочки. Раз в какое —то колено рождался мальчик. Это только у нас произошла накладочка. Родился Жан, а у него – мы. Казалось, общепринято брать фамилию по отцу и продлевать его род. НО! Мы же необычное семейство. Мы глубоко уважаем женщину, чтя ее дар рожать детей.

– Что? Ты хочешь сказать, если бы я захотела оставить свою фамилию, то…

– Да, я бы согласился. И Эд тоже. Была бы тройной. Потешно. Ев к чему все это? Ну, не с бухты-барахты ты все это затеяла?

– Навеяли зеркала. Кстати! А почему там нет яркого света?

– Яркого? Подожди. … Как нет?

– Да вот так, сколько бегаю по ней, всегда горят только ночники.

– Слушай, а я тоже не помню. Пойдем, посмотрим?

– Пойдем, если хочешь. Только возьми мощный фонарь, там сегодня и с ночниками проблема.

– Ты хочешь сказать…

– Что я поднималась, а свет погас. – Дэн тревожно глянул на нее. – Не переживай, я не испугалась. У меня фонарик всегда с собой. – Ев прикрыла глаза. В затылке появилась тяжесть и немного тошнило. Она сжала его руку.