Джентльмена влечет то влагалище, в которое он не влагал еще.
Нет большей трудности, чем бремя мудрости.
Страдает лысый оттого, что нет нужды иметь расческу, а волосатый, что его дерут за модную прическу.
Держись средины золотой, где равные любовь с враждой, и в жизни обретешь покой.
Благоприятней нет условий для игры ума, чем полусвет иль полутьма.
Физиономии мужчин страдают меньше от морщин, чем лица женщин.
Как ни пылай добром во зле, потухнешь в собственной золе.
Не кипи сильнее бога, он за это спросит строго.
Привычек узел свяжет вас прочней любви сомнительных сетей.
В исходной позе, но без страсти, по женской части ты не козырь.
Покрывши пеной удила, конь становился на дыбы, порвать хомут его кабы строптивость эта бы могла.
Аксакал, ровесник мира, знает тайну эликсира из настоя аромата спелой грозди винограда.
Рабы мы смолоду своей утробы: кто копит золото, кто – злобу.
У иноверца вместо сердца стручок пылающего перца.
Когда голодным вдруг окажется сам бог, возьмет и он кусок из сатанинских рук.
Не цари над здравым смыслом, пей кумыс, хоть он и кислый.
В какие древние одежды ты не ряди богов, но прежде них родились страх и надежда.
Лучше быть с пустой утробой, чем с порожней головой. Ум же дан, быть сытым чтобы.
Не дальше собственного носа заходит интерес у пчел в исследовании вопроса о красоте цветущих дол.
Проснувшись, сразу соверши благодеянье для души.
С улыбкой слащавой вас жребий лукавый напоит наркотиком славы.
Не желаю вам смотреть в бездну свысока и пытаться в два прыжка пропасть одолеть.
Коль, ложась на смертный одр, ты душой не слаб, но тверд, значит, ты уже не раб.
Коль у тебя в ладонях будет сырая глина и пока она податливо мягка, слепи предмет, полезный людям.
Мы чада бога одного, но у него придворных много и каждому молиться надо.
Мне с пороками вокруг насмерть биться недосуг.
У добродетели средь обывателей скорей поклонники, чем подражатели.
Ничего в победе нас не раздражает так, как сознание, что враг, даже мертвый, нам опасен.
Чтоб, не морщась, было можно вам ее употреблять, перед этим разбавлять правду надо ложью.
Все, что красиво, то – фантазия. Лишь безобразие правдиво.
Над морем дождь – бессмыслица; ему бы в поле вылиться.
Бог неподвластен, ибо он никем не сотворен.
Средь мудрости довольно дури, но нам давно известно, что разрушительные бури для созидания полезны.
Выгоду к рукам прибирает знать. Остальное, знать, достается нам.
Ты не делаешь и шага, чтоб себя не обозначить. Если ты не сеешь благо, сеешь зло ты, значит.
Составив формулу любви, любовь мы уничтожим этим. Уж лучше об нее поэты пусть чешут языки свои.
Две стороны у вечности: одна беспечно быстротечна, другая в бесконечности.
Зависим всяк в делах своих от похвалы других.
Сотрясаем мы преграды не во имя сокрушенья, а лишь предвкушенья ради.
Мы с древних пор блюдем свои привычки так, что истину сперва распнем и уж потом в нее поверим кое-как.
Коль уж пришел ты в этот мир, садись за пир, что ниспослали боги. Но только ноги не клади на стол.
В неизбежности замужества преимущество принадлежности.
Решает случай лишь всецело быть иль не быть великим делу.
Вынудит недуг любого объявить войну здоровым.
Навряд ли кто опасней есть среди скотов, чем лесть. А средь звериного сословья свирепей нет злословья.
Добро ползет, как черепаха, куда-то еле-еле. А зло летит, не зная страха, на крыльях быстрых к цели.