И Галл в ущельях гор дрожит.
Капнист В. В., 1806
X
Всего безопаснее будет, Лициний, твой путь,
Когда ты не станешь пускаться в безбрежное море;
Не станешь и жаться о скал неприступную грудь,
Свободен от бездны <суровой> напасти и горя.
5 Златую посредственность всюду ища и любя,
Навеки себя оградишь ты от бедности грустной;
Но также в роскошных палатах не встретит тебя
Завистников злоба иль происки лести искусной.
Высокие ели сильнее при ветре шумят,
10 Высокие башни и стены скорей упадают;
Там бури и громы свирепей и доле шумят,
Где снежные горы до облак чело поднимают.
Надеясь в несчастье, а в счастье недолгом боясь,
Дух твердый, и горе, и радость спокойно проводит;
15 Юпитер низводит на землю зимý, но явясь
В одежде морозной, с весною она и проходит.
Когда теперь худо – ужели так будет всегда?
Сам Феб призатихшие струны всегда ль оживляет?
И Музу замолкшую к песням ужели всегда
20 Цитары нежданно исторгнутый звук пробуждает?
В несчастье являйся могущим его победить,
Лициний, в тяжелые скорби и горя минуты;
Но в счастьи неверном умей и скорей опустить
Свой парус широкий, судьбой через меру надутый.
Рудневич М., 1858
XI
Что скифы и кантабр отважный замышляют,
Ты Квинтий мой Гирпин, не вопрошай вперед,
Ведь с ними Адрия нас волны разделяют!
И полно трепетать, что мало жизнь дает.
5 Да много ль нужно нам? Всему свои законы:
Уходит красота за юностью живой,
Игриво-нежные умчатся Купидоны,
Исчезнет легкий сон пред тощей сединой.
Цветы весенние не вечно расцветают,
10 И не в одной поре блистает лунный лик.
Что ж замыслы тебя далекие терзают?
Для духа смертного круг вечности велик.
Не лучше ли в тени, под рослым тем платаном,
Иль под сосною здесь раскинуться в траве
15 И пить, доколе жизнь еще в удел дана нам,
В венке душистых роз на белой голове,
И нардом умастясь сирийским? Эвий верно
Рассеет нашу грусть. Кто, мальчики, скорей
Бокалы цельного из дальних стран фалерна
20 Опустит затушить в сверкающий ручей?
Кто сходит в дальний дом за Лидой сладострастной?
Скажи, чтоб с лирою она пришла. Мы ждем.
А волосы свои – к чему убор напрасный? –
Хоть по-спартански пусть свернет она узлом.
Фет А. А., 1856
XII
Не требуй: не для струн, изнеженных любовью,
Нуманции война, суровый Аннибал,
Иль сицилийских вод, облитых Пуннов кровью,
Еще досель багряный вал,
5 Иль бой Лапитов и Гилея хмель угарный,
И Геркулесовой сраженные рукой
Сыны Земли, и дом Сатурна лучезарный,
Дрожавший от борьбы такой.
Ты лучше, Меценат, непринужденной прозой
10 Расскажешь Цезаря воинские дела,
И как вождей, еще сверкающих угрозой,
Победа под ярмом вела…
А мне дан музою строй сладостного пенья,
Чтоб славить ясный взор Лицимнии моей
15 И сердце верного взаимные биенья…
Как милы, как пристали к ней
И танцы легкие, и шуток спор игривый,
Когда на празднике Дианы, под напев,
Рука ее, шутя, сплетается в извивах
20 Веселой пляски свежих дев!
Ужели б отдал ты за пажити и слитки
Мигдонекой Фригии, за сундуки царей,
За дом, где сложены Аравии избытки,
Кольцо Лицимнии кудрей,
25 Когда к пылающим губам она немного
То склонит шейку, то – лукавица! – любя
Насильный поцелуй, заспорит полустрого –
И поцелует вдруг тебя?
Крешев И. П., 1856
XIII
Тот, кто бы ни был он, недобрый день избрал
Садить тебя рукой, свершавшей преступленья,
Кто рост твой медленный, о древо! охранял,
На гибель правнуков и на позор селенья.
5 Что и родителю – поверю я о нем –
Он выю сокрушил, что крался к изголовью
Он в полуночный час к забывшемуся сном,
И спальню темную обрызгал гостя кровью;
Колхийский яд мешал и всех был полон зол,
10 Какие где-либо свершались, насаждавший
На поле у меня тебя, несчастный ствол,
Владельцу на главу невинную упавший.