Ты мне милей других в святой Тавриде,
С тобой поэт… возьмёт не раз Парнас.
Ты до Христа суда в порт принимала,
В веках тебя с землёй равняли и не раз.
Наречья разные людей ты понимала,
К Руси вернулась в свой урочный час.
Добро ты знала, зло, в том не твоя вина,
Ты пахнешь пеною морской, всегда юна.
8.
Ты пахнешь пеною морской, всегда юна.
Я в степь твою, с утра привык ходить.
Ты в красных маках по весне… нежна,
Ну, как поэту… эту землю не любить.
Керкинетида, кенасы… цветёт июнь,
Буза за квас, к тому живые чебуреки.
Случилось то… за солнце белых лун,
Соединились сердца два, в какие веки.
Ах, сколько лет… и времени прошло,
В тех кенасах бузу за квас пью снова.
И ранится душа о битое тогда стекло,
И в осень ты… не скажешь полуслова.
Меняешь дни свои ты… нет ненужных,
В каменоломнях ветер кружит южный.
9.
В каменоломнях ветер кружит южный,
Евпаторийский вечер, осень в сентябре.
В листве двор, дождь идёт жемчужный,
Ожил орёл Екатерины, как бы во дворе.
Мне шхуна Грея в эту ночь приснилась,
В дымящем мареве под вечер паруса.
Проснулся… из-за туч луна сочилась,
Металась и желала… что понять душа.
В закат багряный бригантина уходила,
И почему тот символ выбрала судьба.
Из сна Ассоль мне улыбалась мило,
И было как-то жаль то ли её, то ли себя.
Я знаю, время терпит… нас соединит,
О вечном счастье… чайка мне кричит.
10.
О вечном счастье… чайка мне кричит,
В песках сыпучих замер старый Крым,
Стих о не встреченной Ассоль… звучит
И сладок этой осени… последний дым.
Я видел шхуну Грея, подсознание знает,
Зачем и почему… судьба так обошлась.
Из прошлых жизней… луч напоминает,
Что быть нам вместе раньше довелось.
Где ты, Ассоль, почти – что вскрикнул,
И почему не встретил в жизни я тебя.
Лишь ветер за окном на крыше рыкнул,
Зачем любви тогда не приняла судьба.
Пишу и ангел прилетел ко мне небесный,
В тот поздний вечер тихий и чудесный,
11.
В тот поздний вечер тихий и чудесный,
Садилось солнце в отсвете дымящем.
Нам видение навеял ветерок небесный,
Мир нам казался… царством спящим.
Как будто шхуна Грея вдаль бежала,
И ты на берегу махала ей рукою вслед.
Мечта года потом та… возникала,
И видится сейчас сквозь призму лет.
По разнотравью… запахи бродили,
Играло море светлой вольною волной.
Забытые, в забытом мире мы любили,
Делили счастье… данное судьбой.
Тот отзвук счастья сердце сохранит,
Моя душа к твоей, морской… летит.
12.
Моя душа к твоей, морской… летит,
И чертами твоими безумствую снова,
Мне это память, как бы… возвратит,
Да, любить в этой жизни… не ново.
Нам шафрановый ветер… пророчит,
Зюйд —ост-зюйд, дышит море на нас.
Зюйд, два паруса тонут в объятиях ночи,
И ни с чем не сравнить… этот час.
Ты безумно нежна и прозрачно оплечье,
Я люблю эти ночи общения… без сна.
Твои плечи и руки целую, я – грешный,
Ты для счастья была мне, конечно дана.
Встречный ветер… озвучит стаккато,
С тобой связала нас судьба… когда-то,
13.
С тобой связала нас судьба когда-то,
Тот с моря легкий бриз куда летит,
За мигом рифмы в строчке из закатов,
Поэт всегда душой другим открыт.
Жар белый лета, этот солнца свет,
И нежность линии её… от бёдер.
Проснулся как бы вновь во мне поэт,
И истина любви… проснулась, тоже.
Ночь эта белая… от огненной любви,
Она… останется в годах неутолённой.
Нет, не угас угар в пылающей крови,
Сама душа, ещё живёт… влюблённой.
Тысячелетняя Керкинитида… свята,
Люблю бродить среди твоих закатов.
14.
Люблю бродить среди твоих закатов,
В ночь фонарей… безумной синевы.
В своём романе мы опишем то когда-то,
Только силой её мы полны сил любви.
Обольстит, опьянит, позовёт и обманет,
Ночь фонарей, что не выдрать с крови.
Луна эта, она ни во что нас не ставит,
Только силой её мы полны сил любви.