«[Я, ваш] слуга, привержен пути более, чем [своему] мастерству! Когда [я, ваш] слуга, стал впервые разделывать быка, то видел лишь тушу, а через три года перестал замечать животное как единое целое. Теперь же я не смотрю [на него], а понимаю [его] разумом, не воспринимаю [его] органами чувств, а действую лишь разумом <…> Хороший повар режет, [а потому] меняет нож раз в год. Посредственный повар рубит, [а потому] меняет нож раз в месяц. Ножу [вашего] слуги ныне девятнадцать лет, [я] разделал им много тысяч бычьих туш, а лезвие у него словно только что заострено на точильном камне»10.

(Интересно, что подобное сравнение поварского искусства с «эйдетической», аналитической феноменологией приводит Платон в диалоге «Федр»11).

Эта притча – хороший пример умо-зрения, философии, имеющей силу в практических делах, более того, дающей преимущество в них. Это странное сочетание ума и зрения образует философию. Начало философии образует также другое единство: ума и слова. Здесь можно привести такое определение слова. Слово – это проявление, произнесение ума. Внимательное отношение древних к слову, столь серьёзное, что сопоставимо со сверхъестественным, объясняется представлением о тождестве ума и всего сущего, существования ума в каждой вещи. Понять вещь означало внимать ей. Вещи рассказывали о себе. Другими словами, для древних слово, ум, истина и бытие суть одно и то же. Начало философии связано с пониманием, что не всякое слово говорит о существующем: есть слова (греч. буквально: миф, рассказ), в которых смешивается сущее и несущее. Поэтому философия усилила изначальное тождество слова, ума и истины, т.е. выдвинула требование прозрачности языка. Само слово (логика) становились мерой существования. Доказательная сила ума стала тождественной прозрачности слов. Хотя в древней философии имела место страсть к разрешению загадок (например: что самое быстрое?), которая позднее была развита софистами в риторике в способность доказывать все что угодно, делать слабое сильным, а сильное слабым (это один из пунктов обвинения, предъявленного Сократу), а еще позднее логика все более становится средством математического вычисления (исчисления), принцип тождества истины и слова сохраняется в современной философии. Сам по себе спор о словах вызывает неприятие. О словах не спорят, если слова – не мнения, а проявления чего-то чрезмерно большего – жизни или бытия. Словам внимают или нет. Слова сохраняют самое важное для человека. На это указывает известное утверждение немецкого философа Мартина Хайдеггера (1889–1976):

«Язык есть дом бытия. В жилище языка обитает сам человек, мыслители и поэты – хранители этого жилища»12.

Очевидность и ясность ума, прозрачность языка достигается двумя путями: 1) интуицией, видением, созерцанием; 2) строгим и последовательным анализом. Эти пути ведут к следующим определениям философии.

[9] Философия – это идеи (греч. eidos – вид, образ).

По этимологическому определению, философия – это стремление к мудрости. Мудрость различается в двух видах: высшая, связанная с устройством мира, наличием в нем высшего существа, порядка (физического, социального, морального и т.д.), цели, смысла и т.д., и человеческая, которая отождествляется со здравым смыслом, общим (теоретическим) чувством (например, вкусом, уместностью поведения, гуманностью и т.д.).

Философия стремится соединить оба вида мудрости, т.е. её влечет мудрость вообще. В этом смысле