, – что первые люди ходили на четырех конечностях, как животные, и только впоследствии при помощи больших усилий изменили это положение, освободив руки. …Говоря о появлении человека, я решаю этот вопрос с учетом градаций, ведущих от наиболее низкого вида к самому высокому». За эти строки ученый был предан мучительной смерти. Суд вынес решение: книгу конфисковать и сжечь «за опасный и отвратительный атеизм», автора казнить. «Указанный Лючилио, – гласил приговор, – будет протащен в одной рубахе на циновочной подстилке с рогаткой на шее и доской на плечах, на которой будет начертано „атеист и богохульник“, от ворот тюрьмы к главным вратам собора Сент Этьен. Здесь босого, с обнаженной головой и свечой в руках, палач поставит его на колени и заставит умолять бога, короля и суд о прощении. Потом его отведут на площадь и привяжут к столбу. Палач вырвет ему язык и задушит. После этого тело его будет сожжено, а пепел рассеян по ветру». Приговор был приведен в исполнение 9 февраля 1619 года. Прошло два столетия. Оппоненты некогда всемогущей церкви возмужали настолько, что начали открыто критиковать религию, не переживая за сохранность своих языков и душ. «У религии нет собственного, особого содержания», – писал немецкий философ XIX века Людвиг Фейербах. В поисках ответа на вопрос, что же такое религия, Фейербах следовал за другими философами-материалистами и считал ее плодом человеческого творчества, а богов не чем иным, как фантастическим воплощением самого человека. Развивая этот взгляд, немецкий философ сравнивал религию со сном человеческого разума от бессилия перед природой и социальной несправедливостью. Философ считал, что человек, вышедший из природы, не должен стыдиться своего естества, тем более, что его сущность формируется и проявляется в обществе, в отношениях с другими людьми. Такая постановка вопроса стала поворотной в рассмотрении проблемы сущности человека. Развил ее немецкий философ и экономист Карл Маркс. Он не отрицал животной природы человека, веря, однако, что главное в человеке всё же привнесено обществом, и человек находится под действием не только биологических факторов, но и социальных. Благодаря этому сущность человека является не абстрактной индивидуалистической характеристикой, а совокупностью всех производственных отношений, т.е. сущность человека неразрывно связана с его трудовой деятельностью>7.
Никто и никому в мире так не обязан, как обезьяны Дарвину.
Дон-Аминадо
В XVII—XIX веках происходит бурное развитие естественных наук. Это обстоятельство дало возможность более объективно оценить биологическую природу человека и решить вопрос о его происхождении. Прежде всего, произошла систематизация всех разрозненных знаний, которые были накоплены за прошедшие века. У немецкого зоолога Брема в его знаменитой «Жизни животных» есть такие строки: «Из древних народов только индейцы и египтяне питали симпатии к обезьянам. Арабы считали обезьян потомками нечестивых людей, которые прокляты с того дня, как они по суду Всевышнего превращены в обезьян. Они обречены Богом на вечные времена носить в себе отвратительное соединение человеческого подобия и бесовской внешности. Мы, европейцы, более склонны видеть в них карикатуру на человека, а не существ, имеющих сходство с нами по строению своего тела». Итак, почему же именно обезьяны считаются нашими ближайшими родственниками? Несмотря на многочисленные предположения об общих предках человека, на все сравнения и гипотезы, положение человека в классификациях зоологов в XVII—XVIII веках было крайне неопределенным. К роду людей причисляли и ленивца под именем «дикий индеец», орангутанга как «лесного человека» и даже моржа как «морского человека»… В своей статье «Номенклатура обезьян» (1766) сторонник трансформизма французский естествоиспытатель Жорж Луи Бюффон считал орангутанга первым из обезьян или последним из людей, допуская их родство и возможность «скрещивания людей с обезьянами, приплод от которых влился в один и другой вид»