Быть того не может. Такое лицо я бы на всю жизнь запомнил. Она не просто красива. Я бы сказала, что она завораживает. Бывают такие лица, от которых невозможно оторваться. Вот у неё такое.

Опустил окно, чтобы проветрить свою закипающую голову.

– И-и-и-ха-а-а! – заорал Райан с заднего сиденья, прыгая на месте и размахивая руками. – Мы банда, парни!

Серхио прикурил сигарету и скептически приподнял бровь.

– То есть всё-таки «мы»? Завязал со своей чушью, что Дрейк что-то тебе должен и ты мечтаешь плюнуть ему в рожу?

– Я ему уже плюнул! Посмотри, где он и где я.

Покосился на экран, где Дрейк молча показал ему средний палец и тоже закурил. На заднем фоне виднелась обшарпанная бетонная стена, отчего кошки у меня на душе заскребли с новой силой.

– Чтоб ты понимал, – вставил я, включив поворотник и перестраиваясь в левую полосу. – Дрейк сейчас сидит за то, что мы делали с ним вдвоём. Если это не настоящая дружба, тогда я вообще ничего в жизни не понимаю.

Серхио, качая головой в такт песни, протянул мне кулак, и я его отбил. Дрейк прищурился, но я заметил замаячившую улыбку на его губах.

– Я бы тоже сел за любого из вас, – непринуждённым тоном бросил Райан.

– Да ладно?! – сипло завопил Серхио, поперхнувшись сигаретным дымом. – Чтобы ты, сам-сын-мэра, сел за кого-то?! Ты «белочку», что ли, словил, Черепашка?!

Мы с Дрейком одновременно прыснули от смеха.

– Хэй! Я между прочим люблю каждого из вас! – защищался Райан, что я даже оглянулся, перестав на мгновение следить за дорогой. Точно «белочку» словил. Если он сейчас ещё и заплачет, то дело дрянь. – Вы мои братья. Просто в семье не без урода. У нас это Дрейк.

Я практически подавился невысказанными словами, но сквозь музыку услышал глубокий смех Дрейка.

– Лопух, как приедешь домой, протри зеркало как следует и присмотрись.

– Зачем?!

– А чтобы лучше рассмотреть урода в нашей братской семье.

Мы с Серхио заржали на весь салон.

– Зато я сейчас понюхал вещи Селесты! – передразнил его Райан. – Они так заманчиво пахнут клубникой. М-м-м, прямо слюнки потекли.

Серхио опять перешёл на испанский, пока Райан явно наслаждался своим умением нагадить всем и каждому.

– Включай светофоры, – попросил Дрейка, свернув на улицу, ведущую в центр Бостона. Он на несколько секунд исчез с экрана, и я, воспользовавшись моментом, повернулся к Райану. – Ты напрашиваешься на братский подзатыльник, в курсе?

– И не один, – заметил Серхио, приподняв вверх указательный палец.

– Да я чего?! Я…

– Да ты всегда ничего! – оборвал его, остановившись на светофоре. – Ты хоть на минуту представлял, каково ему там? Пока ты тут напиваешься и развлекаешься со стриптизёршами, твой друг сидит в камере три на три с каким-то мужиком, ест по расписанию, гуляет под надзором и не имеет возможности понюхать ничего, кроме сырости вокруг?! У него нет теперь шанса уединиться, кроме как сесть в карцер. А ты в курсе, что это такое?! Там нет ни окон, ни кровати, ни душа. Прохудившийся матрас, дыра в полу вместо унитаза и звенящая тишина, съедающая изнутри, вот что такое карцер.

– Братан, тормози, – раздался голос Дрейка из телефона, и я только сейчас заметил, что он снова был с нами. – Я справлюсь со всем.

Негодование буквально сочилось из меня. Я редко высказываюсь, но сейчас накипело. Райан ошарашенно моргал, переводя взгляд с меня на Серхио и Дрейка.

– Ну я же организовал ему ежедневные прогулки с мячом, – обиженным тоном пробубнил он.

– Красавчик, – кивнул Серхио. – А теперь возьми за привычку ещё не доставать его на тему Селесты и цены тебе не будет.

Повисла пауза, в течение которой я успел проехать несколько десятков метров, Серхио снова закурить, а Дрейк, судя по тому, что я видел на экране, присосался к упаковке сока, в которой со стопроцентной вероятностью находилось пиво.