– Что? – чуть растерянно спросила я, занятая размышлениями о том, что мне предстоит вечером. Вместо Йоси в тот день в караул пошла Тамара Меньшикова, которая и так должна была пойти в следующую смену, так что подозрительным это не выглядело. – А, да, – тут до меня дошло, о чем говорил младший сержант.

– Вот, а я всегда знал, что он не такой правильный, каким прикидывается, – гордо продолжил Молчун. – Наверняка и во время срочной и в самоволки ходил, и на «губе» сидел, просто рассказывать не захотел. А то начал мне тут. Никогда я не был. На те, посмотрите на него.

Я промолчала, чувствуя острую обиду за своего… друга. Произошло это опять внезапно, и, хотя, Йося оставался для меня командиром, я могла спокойно называть его другом.

– И наверняка все из-за баб, – явно не понимая причину моего молчания, Никита не прекращал говорить. – Он ведь в патрули и в увольнительные в город ходит, а вообще, я слышал, что он сюда еще до войны к бабе какой-то приезжал. Наверняка и сейчас к ней убежать попытался.

Пришлось стиснуть винтовку так, что побелели костяшки пальцев. Очень сильно чесались кулаки заехать прямо в нос Молчуну, чтобы он впредь знал, что язык за зубами держать надо. Но Никита был слишком увлечен, чтобы заметить это.

Получив винтовку, пошла к часовому, который находился на караульной башне. Он был уже в курсе дел, поэтому проблем не возникло. Тамара уже заступила в караул, однако, насколько я знала, сейчас была не ее смена, значит, придется ждать. Караульные охраняли объекты по следующему расписанию: два часа на посту, потом два часа в караулке, два часа сон в той же караулке, ну и по новой.

До вечера ничего не происходило. Ваня, так звали часового, быстро понял, что разговорить меня не удастся, – я слишком сильно нервничала, – поэтому спокойно нес свою службу. Его сменщик, который тоже был в курсе, на мое присутствие отреагировал примерно так же, как на новый предмет мебели в комнате, то есть никак.

Время уже близилось к двенадцати. Мне стало казаться, что Ворона и Кукла, как их назвала Тамара, раскусили план и бежать не станут, либо это все вообще было дезинформацией, как вдруг раздался стук молотка по шпале с соседней от нас башни. У меня аж в глазах потемнело. Значит, действительно побег!

На караульных башнях имелись прожекторы, поэтому разглядеть бегущую Зою и следовавшую за ней Елену не составляло труда. Отовсюду раздавались выстрелы, так что их фигуры часто пропадали из вида, а Ворона вообще действовала крайне осторожна, и двигалась непредсказуемой змейкой, довольно резко меняя направления. Сейчас или никогда…. Осложняло все отсутствие снайперского прицела, но на курсах приходилось стрелять и из винтовок с обычной мушкой, да и по движущимся мишенями тоже учили. Но не могу сказать, что не нервничала, все же по живому человеку я стреляла в первый раз.

В казарму я вернулась уставшая, но весьма довольная собой: остановить Зою по кличке Ворона мне удалось. Не с первого раза – с третьего, но мне удалось попасть ей в ногу – причем в колено, так что больше бежать она не могла, а там подоспели двое солдат и ее взяли, быстро обезоружив. А вот в Елену даже стрелять не пришлось – Тамара налетела на нее как коршун, выбила из рук винтовку и повалила на землю. Так ее и приняли.

А на следующий день меня вызвали к подполковнику. Зайдя в кабинет, я немного удивилась – в кабинете стоял Йося. Без ремня, все же он только что с гауптвахты, он выглядел бледнее, чем обычно, но при виде меня на губах появилась тень улыбки. Мне пришлось подавить свою.

– Товарищ подполковник, рядовая Ковальчук по вашему приказанию явилась! – сказала я, стараясь не смотреть на Диму.